Сейчас, оглядываясь в прошлое, я понимал, что просто сунул голову в пасть к морскому королю и чудом выжил. Кладбище кораблей было опасным местом. Боевые химеры, пережившие крушение и адаптировавшиеся к новой среде, не разорвавшиеся снаряды, корабельные системы защиты, магически аномалии, морские твари и еще длинный список вещей, готовых в любой момент оборвать твою жизнь. Но что в этом мире, что в моем прошлом, кто не рискует, тот не пьет шампанское, и пока что удача была на моей стороне. Очень в этом помогло взрослое сознание. Да, в обширной холодной стране, где прошли мои первые детство, отрочество, юность и взрослая жизнь, не было магии, мир не был разорен апокалипсисом, а по улицам не ходили гномы и эльфы, но люди остаются людьми во всех мирах. Самодисциплина, тяжелый труд и систематические тренировки уже один раз помогли мне достичь достаточно много, и я не видел причин, почему это не должно было произойти снова. К тому же тут у меня было еще одно преимущество над другими жадными до успеха подростками, а именно наследие родителей, в виде отцовского кристалла накопителя маны и маминых уроков (если бы не заморочки на тему ценности знаний, она вполне неплохо смогла бы устроиться, продавая уроки волшебства детям состоятельных, но не родовитых негоциантов).
Постепенно маленький, а главное стабильный ручеек дохода проложил русло в мои карманы. Сначала это позволило нам выжить, а в последствии и вообще выбраться из трущоб в цивильный район для чистой публики. С документами проблем не возникло ведь ими озаботились родители еще в самом начале. А два года назад накоплений стало достаточно, чтобы открыть матери полноценный кабинет частной практики и оплатить членство в гильдии Исцеления. Айла росла, и мы смогли оплачивать для нее неплохую школу. Я же на данном этапе предпочитал самообразование и примерно в одно время с открытием кабинета оплатил сдачу экзамена в ее же школе и получил аттестат зрелости, дающий мне возможность учиться дальше. В общем жизнь можно сказать стабилизировалась, но своих рейдов я не прекратил, начав действовать в одиночку.
На почве этого-то и начался первый серьезный конфликт с Эларой. Когда вся эта история только стартовала, она просто не смогла мне запретить, но теперь, крепко стоя на ногах, решила, что пора прекращать ее сыну подставлять шею и надо соответствовать существующим в ее голове стандартам. А это в свою очередь значило поступление в одну из двух местных магических академий, где ее «гениальный сын» должен был семимильными шагами дойти до звания магистра за какие-нибудь жалкие десять-пятнадцать лет. И ведь в вакууме я не был против этой идеи! За одним нюансом. Деньги. Шестилетнее обучение в академии требовало колоссальных сумм, которыми мы не располагали. Сколько бы мы не спорили, сколько бы она не плакала, сколько бы раз я не разрисовывал схему построения наших доходов, понимания со стороны матери, воспринимаемой мной скорее как сестра, я так и не достиг. И сегодня это вылилось в очередную ссору.
Теперь сидя в своей лодке, уже почти доплыв до цели, в очередной раз прогнав всю ситуацию в голове, я понимаю, что вспылил зря. Не смогу я просто так до нее донести. Почему? По той же причине почему плавал я один. Даже за десятилетие, прожитое в Домгандэйте, я оставался землянином. Мне были чужды эти статусные заморочки, которые она пыталась мне донести. Чужда картина рабов, плывущих с тобой в рейд, судьба которых стать минными тралами для прохода группы. Да банально местный менталитет был совершенно иным чем у моих прошлых соотечественников. Как там было у того ученого Хантингтона? Люди островов никогда не поймут жителей бескрайних степей, а дети холодных лесов не примут человека, вышедшего из жарких саван. Люди моря и суши, ну или как-то так… Хах, наверно какой-нибудь англичанин вписался бы тут куда лучше меня.
На этой минорной ноте моя скорлупка зашла в зону, где уже требовалась максимальная концентрация внимания, и я пересел поудобнее, положив обе руки на управляющую пластину. Сознание разделилось для контроля двух процессов одновременно. Один поток сознания контролировал воздушные чары, питающие двигатель и направление движения, а второй удерживал заклинание эхолота, позволяющее четче видеть возможные препятствия. Скорость упала до жалких десяти узлов, и я аккуратно повел лодку среди плавающих и торчащих обломков, водоворотов и рифов. Спустя примерно два часа в таком режиме мокрый от пота я наконец увидел заветную мачту, торчащую из воды, и пришвартовался к ней.