Когда лодка зависла на предельной глубине в четыреста пятьдесят метров от поверхности, оставив под собой глубину почти четыре километра, Татарчук дружески похлопал Терехина по плечу.
- Ну что, Виктор, кажется, пора хлопнуть валерьянки?
В каюте у Татарчука была заначка, бутылка дагестанского коньяка. Командир корабля не позволял экипажу ни при каких условиях брать с собой на борт алкоголь, и эта бутылка оказалась у него по чистой случайности – подарок товарища, недавно уволившегося в запас. Никакой подходящей посуды для коньяка не было, поэтому разлили по кружкам. Когда Татарчук наливал коньяк, руки у него заметно тряслись. Сказывалось напряжение душевных сил на протяжении суток.
- Короче, ну её нахрен, такую погоду. – Татарчук выпил залпом всё, что налил в кружку.
Поставил ее на стол и занюхал карамелькой. Терехин сделал так же. Крепкий напиток разошелся теплом по животу. Они пытались поговорить о ситуации, но сильно уставший организм не позволил это. Виктор понял, что если сейчас он не встанет и не уйдет в свою каюту, то уснет прямо здесь, сидя за столом. Татарчук, по виду, испытывал то же самое.
- Ладно, расходимся, поговорим после. С ног валюсь. – Командир лодки осоловело посмотрел на товарища.
Терехин поднялся, пожал руку Татарчуку и вышел из его каюты. Капитан второго ранга с трудом добрался до своей шконки. Упал в нее и тут же отключился.
Егор не понял, сколько он спал, минуту или несколько часов. Разбудил его страшный грохот. Со сна можно было подумать, что рушатся своды пещеры. Егор вскочил, схватил фонарь и добавил света. Тамара и Катя стояли рядом и тоже напряженно всматривались в темноту. Матвея не было.
- Матвей! – Крикнула Тамара и побежала в сторону выхода из пещеры.
Егор бросился за ней. Обогнал ее и чуть не столкнулся лоб в лоб с сыном.
- Нас, кажется, завалило. – Произнес сын.
- Что, как завалило? – Переспросил Егор.
- Пойдем, покажу.
Так и было. Вход в пещеру завалило сошедшим сверху камнепадом. Польза от этого была. Струи воды мгновенно опали. По грязным бокам автомобиля стекала густая жижа. Багажник машины немного задрался вверх из-за того, что камнями придавило передок. Пещеру надежно закупорило.
Егор и Тамара переглянулись. Это был какой-то перебор. Кто-то свыше упорно создавал им испытания нон-стоп.
- Хоть воды не будет. – Беспомощно произнес Егор.
- Семейный склеп какой-то. – Не смешно пошутила Тамара.
- Типун тебе на язык. Это курорт с лечебными грязями.
- Кто станет искать нас здесь?
- Как кто? На работе все знают, куда я поехал. Сообщат, поди, когда в понедельник меня на работе не будет. Родители мои и твои знают, они-то уж точно забеспокоятся.
В луче фонаря Егор увидел, как у жены затряслись губы, из ее глаз покатились слезы. Тамара оперлась спиной о стену, обхватила голову руками и заскулила. Егор попытался обнять ее, но жена резко сдернула его руку. Сразу за этим последовала истеричная тирада.
- Ты! Ты…, в жизни сделал хоть что-нибудь нормальное, а?! Я всю жизнь ждала, когда ты научишься выключать у себя дурака! Думала, что это придет с возрастом, что ты поумнеешь, и мы заживем, как люди. А ты, вместо этого, решил убить свою семью. Из всех самых идиотских решений ты выбрал самое идиотское. Ты идиот, Егор!
Егор представил, как бьет жену кулаком в лицо. Она ударяется головой о стену и затихает. Это могло бы на время подарить ему чувство глубокого удовлетворения, но потом его несдержанность станет между ними ледяной глыбой, через которую точно не протянуть друг другу руку. В конце концов, выговорившись, женщины снова становятся нормальными. На время.
- Успокоилась? – Спросил Егор супругу, ожидающую реакцию на свою несдержанность.
- Нет! – Ответила она дерзко.
- Как успокоишься, приходи наводить порядок. – Егор молча развернулся и пошел к детям, оставив жену в полной темноте.
Женщина должна при любых обстоятельствах оставаться женщиной. Тамара, чувствующая себя виноватой за оскорбление мужа, старалась искупить вину работой на пользу семьи. Она попросила Егора провести инвентаризацию всего, что у них было. Из продуктов у них имелось два целых пакета с сухпайком, один начатый, пять банок консервов, две рыбных и три тушенки, два пакета с крупами, десять пакетиков с лапшой быстрого приготовления, пачка подмоченного сахара-рафинада, палочка сырокопченой колбасы, тоже немного искупавшаяся в жиже, и три пакета чипсов. Из несъедобного была кое-какая металлическая посуда и инструмент, который удалось спасти из машины, насос, перочинный нож, отвертка, плоскогубцы и прочий хлам, который Егор считал необходимым возить по сроку службы автомобиля. Были еще четыре спальника, матрас, палатка, рюкзак и сумка.