- Матвей! – Под сводами пещеры раздался встревоженно-требовательный голос матери.
Матвей так и не успел как следует проверить последний тоннель. Он зажег огонь, но пламя погасло, и, привыкнув слушаться родителей, он вернулся назад, так и не убедившись в наличие тяги.
- Ты почему сбежал молчком? – Мать строго посмотрела на сына.
В свете фонаря ее глаза блеснули адским гневом.
- Прости, мам. Хотел проверить теорию отца про тягу в тоннелях.
- В следующий раз будешь предупреждать, даже когда соберешься в туалет.
- Хорошо. Я понял.
На самом деле Матвей понял только то, что нужно будет как следует проверить последний тоннель. Но позже, когда мать будет чем-нибудь занята.
- Ты бы лучше Катюшку занял бы чем-нибудь, а то она сидит, с камешками играет. Телефон ей дай свой, что ли, поиграть.
- Не дам! – Категорично заявил сын. – Там заряда процентов двадцать осталось. А без моего телефона вы даже знать не будете, какой сегодня день, и какое время суток.
- Жадина. – Отозвалась Катюшка, слышавшая разговор.
- Не дам. Могу пересказать последний фильм про хоббитов. Хочешь послушать?
Катя оживилась. Сунула камешки в карман и присела ближе к брату.
- Хочу. Мы закончили в последний раз, когда гоблины чуть не съели гномов. – Напомнила она. – Помнишь, когда я за тебя пропылесосила?
Мать резко повернулась в сторону Матвея.
- Матвей. – С укоризной сказала она. – Чтобы в первый и последний раз я слышала об этом.
- Хорошо, мам. – Матвей виновато опустил глаза, тайком показав сестре кулак.
Катюшка поняла, что сболтнула лишнее и прикрыла рот рукой.
Монотонный рассказ Матвея вверг сестру в глубокий сон. Матвей и сам не заметил, как уснул. Когда он проснулся, оказалось, что все остальные члены семьи еще, или уже, спят. Он включил телефон и посмотрел на время. Был вечер вторника. Трое с половиной суток не утихала стихия.
Матвей вынул зажигалку и высек из нее пламя. Ситуация идеально подходила для того, чтобы проверить тягу в последнем тоннеле.
Егор проснулся с чувством подсознательной тревоги. Он сразу не мог понять, вызвано оно было похмельным синдромом, отбитым пальцем или чем-то еще. Он огляделся. Тамара и Катюшка спали, прижавшись друг к другу. Отсутствие Матвея он заметил сразу, но не придал ему значения. Скорее всего, посчитал он, что сын отошел по нужде. Егор занялся своим пальцем. Дергающая пульсирующая боль простреливала от распухшего пальца по всей руке до плеча. Егор боялся представить, какие его ждут бессонные ночи впереди. Захотелось до жути, чтобы быстрее все закончилось, вернуться домой, показать палец врачу, получить от него всезаживляющую мазь и, наглотавшись обезболивающих, проснуться утром совершенно здоровым.
Сын что-то задерживался. Егор, чтобы немного отвлечься, решил пройтись по пещере, заодно найти Матвея. На входе в пещеру сына не было, да и делать ему там было совершенно нечего. Слишком много грязи. Егор прошел всю пещеру по периметру, но безрезультатно. Решив, что они разминулись, Егор вернулся на «лежбище». Матвей там тоже не появился. Егора пронзила догадка. Он бросился к Тамаре.
- Тамара! Тома! Проснись!
Жена подскочила и испуганно уставилась на Егора.
- Что случилось?
- Матвея нигде нет. Не в тоннели ли он полез?
- Конечно, вот придурок. Он ходил, светил в них, тягу искал. – Тамара на ходу рассказывала Егору, почти бегом направляясь к последнему тоннелю. – Весь в тебя, если дурь в голову затесалась, не выйдет, пока по башке не получит.
Егор промолчал. Не время и не место было меряться характерами. Воображение уже рисовало страшные картины предполагаемых вариантов трагедии.
- Я думаю, он сюда полез. – Мать встала перед последним тоннелем. – Я его отсюда согнала. Матвей! – Крикнула она в недра горы.