Владимир Фёдорович на минутку задумался, но счёл доводы Пауля вескими и отдал команду:
— Свистать всех на верх. Курс на перехват той шхуны.
А добыча оказалась быстрой и вёрткой. Уже пару раз меняла курс, и фрегату с его прямыми парусами так резко повернуть не получалось. Отставали. Сейчас вот в третий раз догоняют. Почти догнали. Кабельтова четыре осталось. Так эта вёрткая шхуна опять переложит паруса и почти против ветра начнёт от них уходить, именно такой манёвр сейчас и напрашивался, по крайней мере Владимир Фёдорович так бы и поступил. И все предыдущие действия капитана шхуны были направлены к такому курсу. Ну, а с прямыми парусами их фрегат точно не сможет идти против ветра.
— Пауль, командуйте артиллеристами, — нашёл выход фон Кох.
В единственном артиллерийском расчёте сейчас сборная солянка. Там три англичанина, один шотландец, один индиец и два калмыка. Командиром же временно поставили лейтенанта Стасова Валерия Валерьевича. Ирби презрительно ухмыльнулся своей перекошенной сабельным ударом рожей и пошёл на бак к двум двенадцатифунтовым орудиям. Может это и не ухмылка была, за мимикой, смещённого с поста капитана, могла и улыбка радости скрываться, что постреляет сейчас, руки чесались. Ничего не ясно на и так перекошенным лице.
Зарядили орудие и бабахнули. Кох попытался увидеть, куда ядро улетело, но пойди рассмотри, что там творится в четырёх кабельтовых. Судя по тому, что беглецы курс не изменили и парусов спускать не начали, на шхуне ядра тоже не приметили.
— Огонь по кораблю из обоих орудий, — решил попробовать Владимир Фёдорович обострить ситуацию. Раз не хотят по-хорошему, придётся по старинке, показать кто сильнее.
Бабах. Бабах. Оба носовых орудия окутались по очереди клубами дыма, который быстро снесло к мостику. Когда ветер уволок пороховую вонь и поредевшие клубы дыма назад, капитан-лейтенант снова приставил к глазу окуляр. Расстояние пока уменьшалось, а вот следов того, что по шхуне попали на этой самой шхуне не наблюдалось.
— Продолжить огонь, — теперь криво ухмыляться настала очередь Владимиру Фёдоровичу. Хвалёные английские артиллеристы по такой близкой цели попасть не могут.
Событие двенадцатое
Предметы, которым обучают детей, должны соответствовать их возрасту, иначе является опасность, что в них разовьется умничанье, модничанье, тщеславие.
Иммануил Кант
— Господин капитан-лейтенант, — наблюдение за третьим неудачным залпом прервал сотник Дондук.
Из всех непонятностей этого корабля и всей ситуации эта сотня калмыков была самая непонятная. Нет, князь Болоховский вроде бы объяснил фон Коху, что калмыки эти относятся к казацкому сословию, но в армии они не служили, ни на какие сборы не попадали, и ни в одной войне не участвовали. Они только окончили школу. Пацаны молодые и безусые, в общем. На корабле и в операциях на суше, если ею будет руководить фон Кох, то сотня подчиняется ему. А так это отдельное воинское формирование, у которого есть и свои цели в предстоящей войне с Англией и Францией.
Владимир Фёдорович за последние дни многое передумал, но в войну эту невозможную с его точки зрения пока не верил. Но это не мешало ему удивляться на эту сотню и её командиров глядючи. Начать с того, что они захватили этот корабль, перебив триста английских матросов и офицеров, потеряв раненым только одного человека. Пяток мелких порезов не в счёт. А продолжить можно позавчерашним инцидентом. Свидетелем схватки профессионального военного — майора Джона Эдварда Осборна с десятником Бурулом, на вид совсем мальчишкой, и даже участником этой схватки Кох стал позавчера.
Ночью был приличный дождь, что, наверное, редкость в сентябре у африканского берега, по крайней мере, так сказал капитан Ирби. Бывший капитан. Кох утром обошёл корабль, как и положено, в каждую дырку нос засунув, и обнаружил, что на одной из шлюпок, находившихся на палубе между мачтами, оборвана завязка на укрытии и кусок парусины провалился внутрь. Туда могла попасть вода. Владимир Фёдорович подозвал старшего индийской части команды, а была их вахта, и приказал парусину снять, проверить нет ли воды в шлюпке, вычерпать, если возникнет необходимость, починить тент и вновь укрыть шлюпку. Говинд начал отдавать своим распоряжения, а Кох решил осмотреть внимательно и шлюпку, закреплённую рядом. Отдавал он распоряжения индийцу на английском языке.
Только он повернулся правым боком к шлюпке, как из той самой дыры в парусине показалась всклокоченная, обросшая щетиной голова. А следом полез и сам человек. Был он в красном пехотном мундире британском, который с каким-либо другим спутать трудно. Владимир Фёдорович отшатнулся, но при этом ногой зацепился за брошенную тут одним из индийцев, до приказа Говинда надраивающего палубу, швабру и полетел на только намытую мокрую ещё и скользкую палубу. Как оказалось в последствии, эта швабра ему жизнь спасла, так как майор по тому месту, где только находилась шея фон Коха, полосонул саблей.