— Колешься, нюхаешь? Сейчас все лечат, — завелась бабуля.
— Я не наркоман, — заверил я.
— Все так говорят, — осуждающе нахмурилась она.
— Я не все, а единственный и неповторимый, — заявил я и выскользнул за дверь, не слушая понесшихся мне вслед криков.
Захар припарковал свою «Волгу» за домом, как и обещал, и уже с нетерпением ждал меня.
— Привет.
— Привет, почему так долго?
— Да так, — отмахнулся я, — бабушкину проповедь слушал.
— Ясно, — понятливо кивнул старик. — Егор часто на Валентину жаловался.
Меня аж подбросило.
— В смысле — жаловался?
— Пилила она его.
Нет, ну, в принципе я знал, что дед редко бывал дома, и поэтому у них было не все гладко, но что дедуля жаловался на нее! По-моему, народное творчество называет это «выносить сор из избы».
— Пилила, значит, — зло повторил я.
Захар улыбнулся.
— Садись в машину, защитник отечества.
Глубоко уязвленный, я послушался, и через минуту мы уже катили по дороге.
— Зачем вы мне вчера в руку парафин лили? — поинтересовался я, глядя на грязную от долгих дождей дорогу.
— Ритуал, — коротко ответил Захар.
— Ваша лаконичность распрямляет у меня последние извилины! — вскипел я. — Ясно же, что я ни черта не знаю, неужели нельзя все доходчиво объяснить русским языком?
— Можно, конечно, — согласился он. — Парафин заговоренной свечи изменяет линии судьбы на твоей ладони, ведь, когда магия проснулась, твое будущее изменилось. Неужели не заметил?
Я всмотрелся в линии на руке.
— Хиромантией не занимаюсь, — признался я.
— А магам, между прочим, положено.
— И что же моя рука говорит о моей судьбе? — не утерпел я.
— О, твою ладонь мы вчера хорошо изучили. Весьма интересное будущее тебе предстоит. Но подробностей, сам понимаешь, по руке не прочтешь.
— А что прочли?
— Перемену большую, — начал перечислять Захар, и было видно, что он тщательно подбирает слова. Не хочет сказать лишнего? — Перемену, любовь, удар, — он помолчал немного, — предательство, а потом… потом возможность выбора.
— А что было до этого?
— Блестящая карьера, спокойствие, ранняя смерть…
— Как смерть?! — подскочил я. — А теперь? Она по-прежнему ранняя?
— Да нет, — успокоил Захар, — теперь она полностью зависит от выбора.
— А что за выбор-то?
— Понятия не имею, — пожал он плечами.
Но я не стал забивать себе голову всякой ерундой или расстраивать себя мыслями о смерти и о другой подобной гадости. И я тут же задал очередной вопрос:
— А куда мы едем?
— Любому магу нужен ангел-хранитель, кот то есть. Чтобы спокойно колдовать и не навлечь на себя чужие наговоры и проклятия, нужен кот. Я, кажется, уже говорил. А для мага Стихии нужен кот сильной воли.
— Да уж, помню нашего котяру, — содрогнулся я. — Чуть не так, как хочет, кусался и царапался хуже тигра.
— Да, Матвей был что надо.
— Был? — не понравилось мне это слово.
— Машиной сбило, — вздохнул дед. — А тебе кота не хуже отыскали. С характером.
— А он что, ничейный?
— «Чейный», только хозяйку изводит, она учительница, потому нервная. Кормит киску колбасой, а он рыбы хочет, вот и кусается, и звереет. Она в ветлечебницу позвонила, усыпить хочет. Так мы на нее и вышли.
Я поморщился.
— Ее бы завели, а потом усыпили.
— Правильно, — одобрил Захар, — к коту надо с сочувствием относиться. Мы ж не можем кота в охапку и к тебе, его надо настроить, чтоб он сам к тебе потянулся, хозяином назвал, служить стал.
— Что ж мне с котом разговаривать?
— А что? — пожал он плечами. — С дворнягами трепался. А кот… он же поинтеллигентнее будет.