— Там, — он тыкнул пальцем вверх. Действительно, мог бы и не спрашивать. — А ты чего такой хмурый, папаша Темного Властелина?
— До того, как стать папашей, еще дожить надо.
— Ты стал пессимистом, — обреченно заключил он. — Ты всерьез думаешь, что в пророчествах отыщется ответ?
— Тогда же было даже два… — тут я осекся и с размаху врезал себе по лбу.
— Ты чего? — колыхнулся призрак.
— Их было два! — заорал я. — Два! И главным было не книжное, а то, что передала бабка Прасковья! Какой же я дурак! Она дружила с ведьмой, которая и попросила передать те слова, которые спасли мне жизнь.
— Думаешь, ведьма оставила еще что-то? — усомнился он.
О да, я думал, я был уверен.
— Ты со мной?
— Куда?
— В прошлое, — лаконично, на манер Захара, ответил я и начал читать заклинание Короткого пути.
***
Село, которое честнее стоило бы окрестить деревней, не изменилось. Та же грязная дорога, частные домики с разноцветными крышами, древний, давно заржавевший трактор у обочины и хрюшки в лужах грязи.
— Занятное местечко, — высказался мой спутник-привидение. — Думаешь, тебя здесь еще помнят?
Я пожал плечами:
— Надеюсь.
«Помнят…» — уверенно заявил ветер.
— Ветер считает, что помнят.
— Хорошо бы, — согласился Ухо, — тогда не придется их уговаривать помочь, а то пока объяснишь, что да как…
Я не успел ответить.
— Э-э-эй! Молодой человек! — донеслось до меня. Из ближайшего дома появилась женщина, воинственно выставившая вперед живот, спрятанный под фартук. «Были бы у всех рыцарей такие пузища, не пришлось бы придумывать щиты», — подумалось мне, что было не слишком вежливо по отношению к аборигенке, но она, слава богу, мыслей не читала. В отличие от ветра, который гнусно захихикал.
— Здравствуйте, — я двинулся к ней, безжалостно хлюпая кроссовками по жиже, которая некогда была дорогой.
— Тебе чего? — довольно грубо осведомилась она. — К нам не часто теперь заглядывают, — она повертела головой в поисках транспорта, на котором я прибыл. На ее лице отразилось недоумение. — Ты, что ж это, прилетел, что ли?
Ну, почти что прилетел, да не один еще и с привидением, благо она не могла его увидеть. Рыжий лопоухий призрак с ехидной улыбочкой на губах испугал бы что надо.
— Меня до поворота подвезли, — соврал я.
— Ишь, кроссовочки беленькие, — пристала она.
— Я аккуратно хожу, — данная особь мне неприятно напомнила печальноизвестную бабу Клаву. — Я к Федору Михайловичу, — к своему стыду его фамилии я не знал, но навряд ли в такой маленькой деревеньке, пардон, селе найдется два тезки по имени и отчеству.
Она смерила меня недоверчивым взглядом.
— А зачем тебе? У него детей нет, внуков быть не может.
— Внучок! — расхохотался рядом Сашка. — Возвращение блудного внука!
Я сделал над собой усилие, чтобы не посмотреть в его сторону.
— Я ему не родственник, — подтвердил я. — Но я надеюсь, он меня помнит.
— Ах, это ты молодец, что разбил его любимый «Москвич», так гляди, полгода компенсации ждет, а ты, молодой эгоист, не едешь…
Да, «Москвич» действительно жалко, уж очень его Михалыч любил.
— И опять мимо, — сказал я. — Я был здесь пять лет назад, помните, когда один сумасшедший заявил, что он волшебник и загипнотизировал ваших животных.
Ее глаза сузились в щелочки, а потом вдруг стали здоровенные-прездоровенные.
— Целитель? — подозрительно спросила она. — Ты?
Я кивнул.
— Вы меня помните?
Она снова прищурилась.
— Как не помнить. Вырос ты, да лицо позабыла.
«Я же говорил, что помнят…» — довольно пропел ветер.
— А ты еще лечишь своим гипнозом-шмынозом? — робко поинтересовалась она, и сходство с Бушковой немедленно пропало.
Эх, давненько я не лечил…
— Конечно…Э-э…А у вас что-то болит? — никакой боли я не чувствовал, но мало ли.
— Не у меня, у сына, — теперь ее взгляд стал просящим.
Я все же позволил себе глянуть на Сашку, который больше не веселился.