— Через неделю после твоего визита, — вздохнул старик.
— Ясно… — идея казалась блестящей, я был уверен, что бабушка Прасковья поможет, но мне, молодому дурню, даже в голову не пришло, что за это время она могла умереть от старости, ведь ей было около сотни лет.
— Расстроился? — понял по моему лицу Михалыч.
— Я очень надеялся на ее помощь, — признался я. — В прошлый раз она была просто колоссальной.
— А я ничем не могу тебе помочь?
Я пожал плечами. А почему, собственно, не попробовать?
— Ваша мать рассказывала о подруге, с которой была в молодости очень близка. Она была очень хорошей гадалкой. Не знаете, о ком речь?
— Так это об Александре Гордеко, кажись! — воскликнул старик. — Так она ведьмой была, все так считали, мать сама говорила.
— Правда? — я даже не поверил, что удача наконец-то повернулась ко мне лицом, а не…ну, вы понимаете чем.
— Так мать здесь всю жизнь и прожила, и Александра тоже, только рано она умерла очень.
— А родственники не могли сохранить какие-нибудь ее записи? — спросил я о том, на что в принципе и не надеялся.
Михалыч покачал головой.
— Родственники — нет. Не было их у нее. А дом так и стоит в стороне от других, перед самым лесом, забили его после ее смерти, зайти никто не решился, все верили, что она колдовала и порчу наводила, вот и струсили. Так и гниет, забитый и всеми забытый. Я эту Гордеко не застал, но ее все еще вспоминают как замечательную гадалку, никогда она не ошибалась. А про ведьму — да бред все это! Всем же известно, что магии не бывает, — Михалыч как-то хитро посмотрел на меня.
— Не бывает, — рассеянно кивнул я, следя взглядом за Сашкой, который исчез за входной дверью — видимо, не дождался и пошел исследовать заброшенный дом. — Вы мне покажите, где она жила? — попросил я.
Старик закивал.
— После того, что ты для нас тогда сделал, как не помочь?
***
Идти пришлось довольно далеко, и времени эта прогулка заняла около получаса. Грязь хлюпала под ногами, майское солнце ласково одаряло своим теплом, пели птицы, жужжала мошкара, а впереди простирался лес.
Я шел с Михалычем, разговаривая ни о чем, и чувствуя себя будто выехал на природу. Хорошее это место. У многих городских детей есть деревенские бабушки с дедушками, мои же не имели даже дачи. И находясь вдали от шумных улиц и толпы народа, я ощущал какой-то детский восторг. Нет, я не настолько романтик, чтобы променять город, с которым по-настоящему сжился, на эту природу, но побывать здесь было полезно.
— По-прежнему живем, — рассказывал старик, который был рад встретить новое лицо. — Машины только у меня нет теперь, но это ничего, огородом больше занимаюсь вместе с женой. А ты, врач уже небось?
— Да, в больнице работаю.
— Во-во! Там тебе и место… Слушай! — он попристальнее всмотрелся в мое лицо. — А это не тебя по телевизору показывали, обвиняя в колдовстве? Я мельком видел, не узнал сразу, но…
Я скривился, но врать не стал, мало ли кого и почему по TV показывают.
— Меня. Но вы же не верите в этот бред.
Михалыч задумчиво прицокнул.
— Я видел, как ты лечил прикосновением, — протянул он. — Но ты лечил, а не приносил вред. Ты спас многие жизни, а значит, в бред я не верю, — и добавил: — Кем бы ты ни был.
Я не сдержал улыбки. Ну почему та же Бушкова не могла просто поблагодарить за спасение матери и сделать вид, что все как прежде, так нет же, она все еще жаждет получить на меня компромат.
— Спасибо, — поблагодарил я. — Кем бы я ни был… — А кто же я? Над этим вопросом стоило поразмыслить.
— А вот и домик этот, — провозгласил мой проводник. Действительно, у самой кромки леса стоял деревянный дом с заколоченными ставнями, чуть покосившийся, но рухнуть вроде не собирающийся.
Я сделал шаг вперед и обнаружил, что иду один. Михалыч остановился.
— Вы не пойдете? — не понял я.
— Нет, — он покачал головой, как мне показалось, с сожалением. — Я сам не верю, что в этом доме осталось что-то магическое, да и сомневаюсь, было ли оно там, но люди у нас суеверные. Если узнают, что заходил, потом хлопот с ними не оберешься, до поселка и то никто не подвезет.
— Ясно, — кивнул я. — Ну, вы тогда не ждите. Я потом сразу уйду, чтоб слухов не было, что я в доме Гордеко побывал.