— Так дорога ж там, — старик удивленно указал направление в ту сторону, откуда мы пришли.
— Кто бы я ни был, — напомнил я его же слова. — Я доберусь.
Его лицо приняло серьезное выражение.
— Ну, ты хоть загляни когда, — смущенно пригласил он.
— Приеду, — искренне пообещал я.
«Если останусь жив, приеду».
И Михалыч пошел обратно, а я направился к дому.
ГЛАВА 16
Сюрпризы бывают трех видов:
- приятные,
- неприятные,
- очень неприятные.
Как правило, мне преподносят третьи.
Дверь подалась с первого заклинания. Ухнули петли, тишину пронзил душераздирающий скрип. Дверь рухнула под ноги, подняв столп пыли, которая накапливалась более полувека.
Я вошел. Темнота. Ставни забивали на славу, только с большим трудом и неуемной фантазией угадывались очертания всеми забытой мебели.
— Наконец-то! — призрак появляющийся в темноте в заброшенном доме — видение не для слабонервных. Я вздрогнул.
— Куда ты пропал?! — набросился я на него.
— Справлялся об этой Гордеко, думал, может, нам ее дадут в помощь…
— А они? — просто так поинтересовался я, хотя ответ был очевиден, ведь Сашка появился один.
— Отказали, — хмуро отозвался он. — Сказали, что хватит с тебя меня одного.
— Как всегда, — пробурчал я. — Итак, приступим.
Отрывать и возвращать на место доски со ставен было слишком долго, поэтому я поступил проще — только развел руки в стороны, произнес волшебное слово, и комната наполнилась светом, ничем не отличающимся от дневного.
Пыли стало больше, особенно живописно смотрелась та, что свисала с потолка и со стен. Я даже чихнул.
— Неженка, — фыркнул призрак в мою сторону. — А, кстати, местечко — мечта сумасшедшего художника.
Я не мог с этим не согласиться. А вообще, что-то знакомое было в этом помещении, что-то… Я вспомнил, где еще видел такую паутину — в своем сне. С появлением Сашки витражи мне больше не снились, и я было решил… А, не важно, что я подумал, одно приятно: здесь была только паутина, витражей не наблюдалось.
На полу под толстым слоем пыли валялись бумаги, на полках — древние книги.
— Почему маги не забрали все это? — вслух удивился я. — Ведь все это бесценно.
— Побрезговали? — предположил Сашка.
— Да нет, — побрезговали бы копаться в вещах слабенькой ведьмочки, но, вспоминая ее прошлое пророчество, Александра Гордеко была великой. — Скорее, испугались.
Я подошел к полке и провел рукой по переплетам, стирая пыль. «Высшие заклинания», «Белая магия как основа», «Правила магического боя»… Книжки как на подбор. Я их, конечно, читал, но я-то маг Стихии, а такие книги разрешается только волшебникам, равным по силе Захару и другим.
— Так, — заключил я, — никакой ведьмой эта Гордеко не была, а белой волшебницей, и молодой она не умирала, бессмертной она была, вот и выглядела молодой. Ее убили.
— А ты не преувеличиваешь? Неужели тебе бы не сообщили о волшебнице, которая так правдиво предсказывала будущее? Да и мне бы сказали там о том, что нужно посетить это место…
Он размечтался. Его зачем-то вернули, но зачем еще неизвестно. Но вовсе не за тем, чтобы теперь у меня все легко получалось.
— Конечно, сказали бы…
— Сашка! — прервал я его. — Мы оба пешки, неужели не понял? И она была пешкой. Не удивлюсь, если ее убрали свои же.
— Призраки не бывают пешками, — возразил он.
— Призрачными пешками, — перефразировал я. — Это без разницы.
Я убрал пыль с переплетов еще нескольких книг — редчайшие экземпляры.
— Они просто все это похоронили! — ужаснулся я.
Сашка больше не возражал.
А я тем временем открыл шкаф. Так, тетради, отлично. Книги есть и в библиотеке, и у меня, а мне нужны как раз личные записи Александры.
Тетрадей было много, они были почти без пыли, так как дверца шкафа была плотно закрыта. Все без подписей, только одна с витиеватыми буквами на обложке.
— Дневник, — прочел Сашка, смотрящий из-за моего плеча.