— Нет, — признался я. Ленка со своей журналистской логикой могла так извернуть фразу, что предугадать ход ее мыслей я просто не мог.
— А к тому, — с ощутимой угрозой в голосе пояснила она, — что я потащу тебя за ноги на кухню и заставлю что-нибудь съесть!
Я расхохотался, представив, как она волочет меня по полу, а я бьюсь головой обо все пороги, благо у нас в квартире их было немного.
Но моей реакцией она не удовлетворилась и все-таки потащила меня на кухню. Правда, не за ноги. Это радовало. И я смирился с тем, что сейчас меня накормят. Хотя есть не хотелось. Нервы и еда для меня всегда были несовместимы.
***
Ужин прошел нормально. Поругался с Пургеном, вылечил холодильному Косте отмороженный пальчик, а заодно послушал наставления Емельяныча, который сегодня решил разделить с нами трапезу и немедленно заказал мне его горячо любимые пряники.
А вот Стас к ужину не вышел.
— Чего это он? — спросил я Лену.
— Он, в отличие от некоторых, обедал, — откликнулась она. — Да он решил книжки штудировать. Сказал что-то вроде того, что больше не хочет быть беспомощным, чтобы его спасали… Он ведь чуть не умер. А это стресс. Хороший учитель бы давно с ним обсудил то, в чем он действительно виноват.
— Да ни в чем он не виноват! — воскликнул я.
Лена в ответ сделала неопределенный жест в сторону комнаты.
— Ну так скажи это ему. Я и так знаю, что он не виноват.
***
И почему Лена всегда права? Это у нее способность такая. Она меня вечно анализирует и выдает ошибки. И, кстати, никогда не ошибается. Наверное, она слишком хорошо меня знает, даже лучше меня самого.
А еще она знает других людей.
Когда я вошел, Стас опять стоял посреди комнаты и пытался заставить иллюзорного дракона сделать тот треклятый вираж, который у него так и не получался.
— Привет, — отвлек я его.
Он обернулся. Дракон вильнул, скрипнул, врезавшись в стену, а потом растаял.
— Черт! — он выругался. Стас, а не дракон.
— Это я виноват.
— Ага! — хмыкнул он. — Если бы в первый раз. Был бы он настоящий, давно от сотрясения мозга погиб, тогда на драконов не надо было бы ни рыцарей, ни мечей, если бы ими управляли такие маги…
— Это я виноват, — повторил я. — И я имею в виду вовсе не дракона.
Стас резко вскинул голову, устремив на меня взор горящих голубых глаз.
— Ты спас мне жизнь, — выпалил он, — в чем ты можешь быть виноват?
— В том, что тебя спеленали и чуть не похитили.
— Как же! Ты говорил мне не уходить одному. Я не послушал. А из-за меня чуть не убили тебя.
— Ладно, допустим, что так. И теперь ты будешь до умопомрачения гонять по комнате несчастного дракона?
— А думаешь, не смогу? — спросил он с вызовом.
— Нет, — жестоко ответил я.
Он вздрогнул, как от пощечины.
— Это почему не смогу?!
— Потому что ты не чувствуешь этого дракона, не делишь с ним частичку себя, а только так можно стать магом. Магия не что-то инородное, забравшееся тебе в тело. Это твое. Ты, твоя большая часть. Вот сейчас ты думаешь о том, что виноват, что сглупил, и пытаешься справиться с драконом, чтобы что-то доказать. Себе, мне, Кришне, посчитавшему тебя куском мяса, или другим магам, отказавшимся тебя спасать, — неважно кому! Это причина, но это неглавное. Из-за этого ты вызываешь дракона, но управляешь ты им ради него самого же. Обрати внимание на него, а не на причину его создания. Представь себя этим драконом.
Он смотрел на меня недоверчиво.
— Что-то я не читал ничего подобного в книжках.
— Я учил тебя по законам из книг, — напомнил я. — Кажется, мы оба убедились, какой это дало результат. — Он кивнул. — А сейчас я говорю тебе о законах неписанных. Я понятия не имею, как управляют магическими явлениями другие маги, но ветром я управляю именно так. Попробуй.