— И? — вот и все, что я у нее спросил.
Зная Акварель, эта ее тирада могла значить все, что угодно. Это было более чем щедрое предложение. Подумаешь — убить меня. Мне-то, в принципе, должно быть все равно, я ведь уже собрался умирать, но почему все равно мне не было.
— Что — и?
— Что ты ему ответила?
— Дословно? — уточнила она.
Я пожал плечами:
— Валяй.
— Хм-хм, — она откашлялась, как актер перед монологом, но я то видел, она не играла. — Я сказала ему так: «По-шел ты к чер-ту, мразь бес-ты-жа-я!» Несколько грубо, признаю, но с утра пораньше ничего более экстравагантного мне в голову не пришло.
— Ничего, — успокоил я, — думаю, он понял.
Она удовлетворенно хмыкнула.
— Еще бы. Нашел что предлагать!
— Но ведь лучше пожертвовать мной, чем всеми черными, — резонно заметил я.
— Во-первых, — в ее голосе зазвенели льдинки, — обещаниям такого типа может поверить только наивная дура. А во-вторых, у меня не так много друзей, чтобы ими раскидываться.
Честно говоря, я был растроган.
— Спасибо.
Она внимательно посмотрела на меня.
— А ты? Ты смог бы убить меня, чтобы спасти всех белых?
— Если бы это спасло всех: и черных, и белых, — я бы подумал, — честно ответил я.
Она усмехнулась.
— Не сомневаюсь. А как твои витражи?
— По-прежнему, — соврал я.
— Июнь близко, — напомнила она.
— Я знаю.
— Кришна победит, — сказала Кристина минутой позже. — Мы все нежильцы.
— Я знаю, — повторил я во второй раз.
— И ты спокоен? — не поверила она. — Это на тебя не похоже. Неужто смирился?
— Смирился, — это была чистая правда, чище не бывает. Завтра в полночь я умру. Я смирился.
— Странно, — прокомментировала она. — Знаешь, я все еще думала, что ты что-нибудь выкинешь, что спасет положение.
— Почему именно я? — ей я мог задать этот вопрос.
— Ну, не знаю. Может, потому, что ты обычно не останавливаешься, пока не выиграешь.
— На этот раз остановлюсь.
— Очень скоро, — согласилась она. — На случай, если больше не придется свидеться, ты был моим единственным настоящим другом за восемьдесят с лишним лет моей жизни.
— И ты, — я встал и, повинуясь внезапному порыву, обнял ее, — ты мой настоящий друг.
Вот так. Вот и попрощались. Действительно, больше нам свидеться не придется.
— Пока, — махнул я ей на прощание и стал читать Короткий путь.
— Поверить не могу, что ты смирился, — задумчиво прошептала она, когда я уже начал перемещаться.
***
— Привет! — я появился в офисе, напустив на себя веселье. В конце концов, это мои последние дни, надо не вешать нос и прожить их достойно.
Захар и Сырин удивленно уставились на меня.
— С утра пораньше второй день, — сказал мой бывший наставник. — Чего это ты зачастил?
— Да так, — бодро ответил я. — Мне очень не понравилось, как мы закончили в прошлый раз, и я решил наведаться снова.
За моей спиной хлопнула дверь, и появился Стас со стопкой книг.
— Юрий Серафимович, куда их поставить?.. — тут он заметил меня. — О! Приветик, мастер-учитель, — он водрузил свою ношу на стол.
— Привет, — откликнулся я. — Что, грызешь гранит науки?
— Вдыхаю пыль книжных полок, — мальчишка демонстративно чихнул.
— Стас, — окликнул его Захар, — может, выйдешь? Нам надо поговорить.
— С чего бы это? — насупился пацан. — Скрывать что-то вздумали? Бесполезно, я вычитал заклинание Большого уха, так что услышу, о чем вы тут секретничаете, в любом случае.
— Комната защищена, — возразил Сырин.
— Ага, — Стас хмыкнул, мало ли что там у вас защищено. — Если зацепиться заклинанием здесь, никакая защита не помешает.
Захар, усмехнувшись, покосился на меня.
— Твоя школа непослушания?
— Зато сколько он за месяц узнал, — вступился я за себя и за Стаса.