Я попался. Бабушке напридумывал про Лапникова, а Уху про…
— Александра. Ее зовут Александра.
…Про Александру.
Сашка посмотрел на меня и, кажется, решил поверить.
— Она хоть красивая? — спросил он.
— Ага, — я почему-то представил себе Пургена, — глаза большие-большие.
Сашка удовлетворенно хмыкнул. «Поверил», — окончательно убедился я.
Мы вышли на крыльцо универа. Сегодня дождя не было, но пасмурность уходить не собиралась.
— Работу пойдем искать? — предложил Ухо.
— Прости, не могу, — мне еще столько магических книг предстояло прочесть, что тратить время было нельзя.
— А может, твоя Александра — старая баба, и ты собрался жить с ней как альфонс? Где ты деньги-то возьмешь?
Старая-то она старая. То есть он. Захар. Я не стал вдаваться в подробности, а просто попросил:
— Не поджучивай, — и тут я увидел у дороги знакомую черную «Волгу», рядом с которой стоял мужчина в светлом плаще, надвинувший шляпу на глаза. — Все, мне пора.
— Как — пора? — не понял Ухо. — Нам же по пути.
— За мной приехали.
— Кто?
— Ее папа!
Пока Бардаков хлопал глазами, я сбежал по ступенькам и запрыгнул в «Волгу». Захар сел за руль, и мы уехали. Я готов был провалиться сквозь землю.
— Надеюсь, ты ему ничего не сказал? — спросил Захар.
— А если сказал?
— Его уберут. Не мы, так из Москвы пришлют.
— Что?! — я задохнулся от возмущения. — И это белая магия?!
— Так сказал ты ему что-нибудь?
Я надулся, сложив руки на груди.
— Сказал?
— Нет. Никому и ничего.
— Отлично. А книги спрятал?
— Домовому отдал. Он спрячет.
— Хорошо.
Я был зол как никогда. Белая магия представлялась мне как добрая магия, но здесь ничем таким добрым и не пахло, раз они убирали свидетелей. Может, белой магии дали название индийцы? У них цвет траура белый…
Похоже, Захар почувствовал мое настроение, потому что замолчал. А мне было грустно. Я еще и не маг вовсе. Прошло всего несколько дней, как я узнал о себе правду, а я уже лишился друга. Скажете, почему лишился? Знаю, многие умудряются дружить, держа все самое сокровенное в себе, но только не мы с Сашкой. Дружили мы много лет. Бывало, что ссорились. И почему, вы думаете, скандалили? Из-за недоговорок. Если кто-то что-то не рассказывал другому, это была кровная обида. А теперь… Теперь я нагло врал прямо в глаза, как хорошо подметила моя бабушка. Может, Ухо и поверил сегодня. Я был уверен, что он хотя бы попытался поверить. Но что потом? Завтра?
И сейчас, сидя в черной Захаровой «Волге», я с горечью понял, что это конец, конец моей самой крепкой дружбе.
— Не грусти, — сказал мой новоявленный учитель.
— Легко сказать.
— Послушай, не я придумал правила…
— Дурацкие правила.
— Знаю, — спокойно кивнул Захар. Я думал, он после моих слов оскорбится, но учитель даже тона не повысил. — Правила действительно дурацкие, но их нужно принять. Нельзя допустить, чтобы о магах знали не владеющие даром. Ведь тогда начнутся средние века.
— Хотите сказать, начнется охота на ведьм? — перед моим мысленным взором предстали горящие костры инквизиции.
— Да. Это будет война. Может, начнется она как гражданская одного государства, но потом обязательно превратиться в третью мировую. А на таком глобальном уровне, сам ведь понимаешь, ты, твой друг и твоя семья — ничто. Интересы мира превыше всего.
А что я мог сказать? Я был вынужден согласиться.
«Волга» остановилась. Я высунулся в окно и понял, что мы подъехали к дому Захара.
— Зачем мы здесь?
— Будем подчинять ветер.
— То есть?
— Увидишь. Времени у нас мало. Сейчас получишь базисные знания и, наверное, дня через три появятся маги Стихий, и тогда ты сможешь полноправно называться магом Ветра.
— И мы сможем разделаться с черными силами?
— Не думаю. Но кто знает? Все зависит от скорости, с которой ты будешь учиться.
Короче, паши, пташка, и не задавай лишних вопросов. Вот, что я понял.