Наконец, я раскрыл глаза. Правильно, я был в больничной палате — вот откуда этот стойкий запах медикаментов.
— Господи! — всхлипнул рядом знакомый голос, но я был не в силах его идентифицировать. — Доктор! Он пришел в себя!
Доктор? Когда-то так обращались и ко мне… А еще ко мне обращались…
Я не смог додумать. Данная мыслительная деятельность оказалась мне не по силам, и я снова провалился в забытье, которое продлилось, как оказалось, всего несколько минут. Я очнулся снова, когда тип в белом халате — ну да, доктор, — светил мне фонариком в глаз.
— Опять, — прокомментировал он мое возвращение.
Кто-то рядом с ним тяжело вздохнул.
— Теперь он выживет?
Врач ничего не обещал.
— Очень на это надеюсь, — ответил он. — Ты, Денис, выздоравливай, — на этот раз он обращался уже ко мне, — тебя тут у нас не хватает.
«Меня?» — тупо подумалось мне.
Наконец, я нашел в себе силы, чтобы додумать уже застоявшуюся мысль: «…а еще меня звали… Ветер!»
От этого слова окаянные извилины вздрогнули и свернулись.
А еще меня звали Ветер, Денис Ветров, и я пытался пожертвовать собой ради других. Кстати, почему же тогда я жив?
А эта рука… Лена, она здесь, значит, я действительно жив.
— Выживу, — с трудом произнес я ей растрескавшимися губами.
И снова отключился.
***
В третий раз мое пробуждение было куда более осмысленным, нежели в прошлые два. И глаза открылись довольно легко. Хотя я по-прежнему чувствовал себя так, будто попал под автобус. Однако трубки от моего лица уже убрали.
Лена сидела на моей больничной койке и по-прежнему держала меня за руку. Ее голова была неудобно склонена к плечу, но она, видимо, задремала.
Я причинил ей столько боли своей попыткой самоубийства, а, раз я все еще жив, значит, все было напрасно.
Я сжал ее пальцы.
Она вздрогнула и проснулась.
— Ты очнулся!
— Ш-ш… — попросил я, — а то сейчас опять Илья прибежит, — теперь, когда мозги заработали, я понял, что я нахожусь в больнице, в которой проработал целых пять лет, и доктора я своего, естественно, знаю, у нас с ним кабинеты на одном этаже.
А Ленка вдруг поднесла мою руку к губам и поцеловала.
— Ну что ты, — запротестовал я, но сил у меня было слишком мало, даже чтобы выдернуть руку.
— Я думала, что потеряла тебя… Мы все думали… Как я могла не догадаться, что ты задумал, я же видела, что с тобой что-то не так.
— Только себя не вини, — взмолился я.
— Не буду, — пообещала она.
— Я думал, у меня получится… — прошептал я.
— И получилось! Кришна мертв! Зеленые потеряли дар.
— Что? — я чуть снова не отключился. — Ничего не понимаю. Почему тогда я жив? Почему я, — я окинул взглядом палату, — здесь?
— Тебя вернули, я не знаю магических подробностей, но тебе устроили некое подобие клинической смерти, потом Стихии и Акварель излечили рану как таковую, но ты потерял слишком много сил и магической энергии, ты все равно умирал, а Стихии не могли полностью исцелить тебя, потому что истратили все силы. Поэтому тебя отвезли в больницу, здесь так и не поняли, что с тобой, но сердце все еще не в порядке, поэтому приписали к инфаркту.
Боль я сейчас не чувствовал, наверное, накачали лекарствами, но меня волновало не это. Я не верил своим ушам.
— Так Кришна все-таки мертв? — на всякий случай переспросил я, а то вдруг я еще плохо соображаю.
— Мертв, — подтвердила она.
— Вот это да, — пораженно прошептал я. — Но как? Такого никогда не делали, энергии бы не хватило… — тут я заметил, что она уж очень хитро улыбается.
— Использовали энергию черных и белых магов, — Лена все же снизошла до объяснения, — в том числе, кстати, Игоря Брагина.
Я выпучил глаза.
— Серьезно?
— Да, он охотно согласился помочь. А за эту неделю он уже вписался в компанию черных магов.