***
Когда я пришел на кухню, Писарева уже вышла из ванной и сидела в халате у стола с кружкой ароматного чая в руках. Мокрые светлые волосы свободно лежала у нее на плечах. Удивительно, я впервые увидел Пису с распущенными волосами, а то она вечно стягивает их в хвост. Мешают они ей, что ли? Ведь так на девчонку сразу похожа, а обычно Писа Писой.
— Ты не переживай, — вещала бабушка, — с людьми всякие переделки случаются. А коли человек из беды живой вышел, он опыта набрался, духом закалился. Вот увидишь, ты теперь незаметно для себя смелее станешь. Так что все хорошо, что хорошо кончается.
Ленка молчала, уставившись в чай в своей кружке. От шока она еще явно не отошла.
— Ну как ты? — зачем-то все же спросил я, появляясь на пороге кухни.
Она зябко повела плечами.
— Нормально, спасибо.
— Плохо, — за нее ответила моя бойкая бабушка. — Но это сейчас плохо, а поспит, все на свои места встанет. Правда, Леночка?
Ленка неуверенно улыбнулась.
ГЛАВА 9
12 октября
По-настоящему узнать человека можно лишь в длительной беседе один на один. Ведь иногда люди просто не могут раскрыться в шумной компании.
Спать на полу я не привык, тем более на кухне, где все время жужжал над ухом противный холодильник. Так что спалось мне несладко. Даже Костик высовывался, спрашивал, чего это я все время верчусь.
Короче говоря, я толком и не спал и сразу услышал движение около себя.
— Кто тут? — шепотом спросил я.
— Я, — откликнулся Емельяныч. — С докладом. Хорошо, что не спишь.
Я сразу сел.
— Что-то с Ленкой?
— Тебе решать, что с ней или не что. Плачет она, в угол кровати к стенке забилась и ревет. Второй час, как успокоиться не может. Я думал, подожду, посмотрю, а девчонка скоро весь дом затопит.
Я сидел в задумчивости, не зная что делать.
— Чего сидишь? — удивился домовой. — Сходи, что ль, посмотри, чего она потоп там развела. Ноя, что ли, ждет?
Я усмехнулся. Это нормальные девушки ждут принца на белом коне, а Писа не от мира сего, поэтому логично, что ждать ей надо Ноя с ковчегом.
— Ну что? Пойдешь? — допытывался Емельяныч.
— Не знаю, — признался я.
— Твоя гостья, твоя комната, так и разбирайся ты, — вывел домовой. — Логичненько?
— Логичненько, — вздохнул я и поднялся. Пришлось одеваться. Сперва джинсы, потом майка… Как понадобилось куда-то идти, мне даже спать захотелось. — А Пурген там?
— Где уж там! Сбежал. Сказал, к Свете жить уходит, в тебе разочаровался.
— Ну, дурацкое высочество у меня еще подскочит, — мстительно пообещал я и вышел из кухни.
Дверь моей комнаты закрывалась изнутри, поэтому я решил постучаться.
— Это я. Можно войти?
— Это же твоя комната, — раздалось в ответ, — открыто.
И я вошел. В комнате было темно.
— Я включу свет, ты не против?
— Как знаешь…
Я включил настольную лампу, чтобы не ослепнуть от яркого света.
Писа действительно сидела на кровати в углу, а по ее щекам пролегли влажные дорожки.
— Ты как? — я сел на стул у стола напротив нее. Она не повернулась ко мне, а, наоборот, уставилась в стенку. — Обои понравились? — не слишком удачно пошутил я.
— Послушай, — она так и не повернулась в мою сторону. — Я не хочу тебе навязываться. Вам. Вообще не хочу никому навязываться. Ты привел меня сюда, потому что чувствуешь себя виноватым, раз я попала в передрягу, разыскивая тебя?
— Второе — да, первое — нет.
— Не поняла, — вяло произнесла Ленка, продолжая изучать стенку. Ее руки нервно мяли край простыни.
— То, что да, я виноват. Нет, я притащил тебя к себе не только из чувства вины, а потому, что тебе нужна была помощь. И сейчас… нужна.
Она криво улыбнулась.
— Не утруждай себя.
— Почему? — не отставал я.
— Потому. Со мной неинтересно, когда я в нормальном состоянии, а сейчас…
— По-моему, сейчас тебе необходимо успокоиться, а для этого тебе нужно с кем-нибудь поговорить.