— Хорошее предупреждение, — прошипел я сквозь зубы. Я вообще в последнее время стал нервным, все ждал наступления черных сил, а тут еще лишняя нагрузка для моих полумертвых нервных клеток.
— Вот-вот, — кивнула Акварель, — мои друзья подумали то же.
— Если ты в них бомбила без предупреждения, не сомневаюсь.
— Не бомбила, — возразила она. — Просто настаивала на своем. Меня сочли сумасшедшей и отвернулись.
— А родственники? — несмело спросила Ленка.
— Никого, — сухо отрезала Акварель.
— Извини.
— Ничего. Я думаю, вам не надо рассказывать, что к психам не больно-то хорошо относятся.
— Вообще-то, да, — согласился я. Полет кружки меня неприятно поразил. Может, если бы она приземлилась у другой стены, а не у той, около которой сидел я, впечатлений было бы меньше. — И твоя… э-э… вера в волшебников так велика?
— Как в то, что кружку не склеить.
Я покосился на осколки, но из упрямства все же сказал:
— Дай мне хороший клей, и посмотрим.
Она только усмехнулась.
— Но ведь вместо разбитой кружки можно купить новую, — вставила Писа.
— Купить новую веру? — насмешливо поинтересовалась Акварель.
— Получить новую уверенность. Жить настоящим. Вот сейчас, например, ты же не видишь перед собой ни одного волшебника…
Я аж захлебнулся кофе и, чуть не задохнувшись, закашлялся. Ну, совсем ни одного волшебника! Хотя если я сейчас задохнусь, и впрямь ни одного не останется.
— Постучать? — осведомились мои собеседницы в один голос.
Но я уже кое-как справился с дыханием.
— Спасибо, я жив… Так о чем мы?
— О новой вере, — снова исказила Акварель Ленкины слова.
— А я думал, мы говорили о новой уверенности.
— Все равно, для меня неприемлемо ни то, ни другое.
— Ты так в это веришь? — ужаснулась Писа.
«Если да, тебе конец», — хмуро подумал я.
— Верю, — ответила Акварель, — пойдемте.
Она резко встала и вышла из кухни, хотя слово «вышла» не в полной мере отражает скорость, с которой девушка это проделала. Мы с Ленкой переглянулись и подались за ней.
Акварель провела нас в комнату, дверь в которую до этого была заперта.
— Это моя мастерская, — ответила она на еще не заданный вопрос. — Здесь я провожу почти все время. Входите же.
Комната оказалась небольшой и совершенно без мебели. На стенах были кое-какие полки, на которых в ряды стояли краски и кисти в стаканах и баночках. Посередине помещения располагался, как и положено в мастерской художника, мольберт. На нем был какой-то наполовину стертый карандашный набросок. Но все это малоинтересно, воображение поражало другое…
Весь пол был усыпан холстами, на которых был изображен все время один и тот же человек — седовласый мужчина в черном плаще-балахоне с капюшоном. На каждом рисунке он непременно стоял у моря, подняв руки. Правда, цвет моря и неба менялись от картины к картине. И все же маг (а это явно был тот, кого художница видела) был изображен как живой. Да, талант у Акварели был, это неоспоримо.
— Потрясающе, — прошептала Ленка.
Я был склонен с ней согласиться, но восхищаться вслух не стал, слишком уж неудачного натурщика нашла себе Акварель. И как, интересно, разубедить ее в нереальности данного субъекта, когда она видела его так ясно и запомнила все детали образа?
— И что же, по-твоему, делал волшебник? — поинтересовался я.
— Стоял у моря и собирал тучи. Сразу после этого и начались постоянные дожди.
— А ты что там делала? — не понял я.
— Рисовала закат, конечно, — Акварель гордо вскинула голову.
— А это не могло быть совпадением? — вмешалась Писарева. — Может, это был обычный мужчина, которому взбрело в голову поразмахивать руками?
— Я похожа на идиотку? — резко бросила Акварель. — Это был маг. Они среди нас. Они выглядят как люди, но людьми их назвать нельзя.
Да, выходит, я и не «людь» вовсе… Очень приятно.
А если честно, я совершенно не знал, что мне делать.
ГЛАВА 12
Кто сказал, что новые друзья лучше старых? Верно, никто этого не говорил. Однако новые друзья время от времени все же появляются нашей жизни…