– Я же сказал, там корм для Жоржа. А мое нижнее белье – на мне. Вот, двое плавок и три пары носков, – он потянул вверх правую штанину, и из-под нее показались разноцветные резинки, торчащие одна из другой.
– Охотно верю, остальные предметы гардероба можете не показывать, – Семиколон покосился на молоденьких девчушек, оживленно щебетавших в конце коридора, чьим вниманием явно завладел прибывший холостой, где-то даже симпатичный и молодой человек.
Джону всю ночь снилась свиная рулька с пивом, ради которой он когда-то бросил бросившую его жену и переехал в Баварию. Его организм сопротивлялся веганским настройкам чипа и перемежал в его фантазиях свиную ляжку с вполне человеческой женской, и когда белые ровные зубы, с которых капала, натягиваясь тонкой ниточкой, слюна, вгрызались в нежную хрустящую корочку, на блюде вместо свинины оказывалась соблазнительная обнаженная девушка, кричащая от боли и истекающая кровью.
От испуга он просыпался, переворачивая мокрую подушку сухой стороной, а затем засыпал, чтобы в своих кошмарах вновь вгрызаться то в томленое на огне мясо, то в живую плоть.
Смена начиналась в восемь утра, и, пробудившись за пятнадцать минут до выхода, Полушкин успел только натянуть на себя униформу и почистить зубы. За пультом он откровенно клевал носом. Сперва нужно было перепроверить журналы с показателями, скрупулезно записанными предыдущей бригадой. Уткнувшись носом прямо в переплет и проведя так несколько часов, он счел, что изучил динамику показателей достаточно внимательно, лишь иногда прерываясь на храп. Свой бесцветный соевый бифштекс с листьями латука и брокколи он заглотил, даже не почувствовав вкуса. Кофе, впрочем, ненадолго взбодрил измученный организм, и мозг заботливо подсказал, что данные с приборов все же надо записать. Проставив наобум цифры в колонках, он отправился в энергетический отсек, чтобы заменить кристалл дирадия, бегло просмотрев инструкцию по технике безопасности. Спустив жидкий азот из камеры охлаждения, он достал уставший элемент, поместил его в контейнер для транспортировки, быстро затолкал новый кристалл, захлопнув с размаха крышку, и побежал сдавать смену.
С чувством выполненного долга Джон спустился в жилой отсек. Устав после тяжелых трудовых двадцати минут в энергетическом отсеке, он решил смыть с себя радиоактивную пыль в звуковом душе.
На современных станциях воду давно заменил ультразвук, и в герметичной кабинке можно было отмыть себя до скрипа без единой капли. Но Веган-6 была старой станцией, и звуковой душ тут значил нечто совсем иное. Посреди небольшого санузла располагалась потемневшая толстая металлическая ванна с двумя кранами-вентилями, с потолка нависала выпуклая душевая лейка, напоминавшая своей конструкцией дуршлаг.
Он достал из банного набора тюбики, свинтил крышечку и заостренным концом штопора проткнул металлическую фольгу. При легком нажатии из тюбика показался мягкий полосатый червячок и слабо запахло цветами. Джон повернул по часовой стрелке барашек с синей буквой «С», чтобы для начала умыться холодной водой. Но с потолка не пролилось ни капли. Внезапно заиграла американская народная классическая музыка в стиле кантри. Тогда он проделал то же самое с красным краном, обозначенным буквой «Н», ожидая хотя бы тоненькую струйку горячей воды, выкрутил вентиль на полную, но вместо нее в уши полился хеви-металл вперемежку с утонувшими на этом фоне кантри. Дернувшись от испуга, Полушкин ударился головой об имитацию кафеля на стене и упал в ванную. Из дуршлака на потолке внезапно хлынула теплая вода – сенсоры на дне ванной считали температуру тела и подобрали оптимальный режим.
Он пришел в себя, когда вода стала холоднее и прерывисто капала прямо на темечко. Попытался встать, но вновь потерял равновесие, поскальзываясь и вырывая болты, которыми, казалось бы, намертво была прикручена к полу эта ржавая вещица.
Попытка Полушкина помыться, как говорили в древности, накрылась медным тазом, ну, или в этом случае, ванной из непонятного сплава огромной плотности. Уже лежа под чудом сантехники, Джон услышал звук, похожий на взрыв. Ванна заерзала по полу, терзаемая ударной волной, а он, чувствуя себя бобслеистом, намертво вцепился в боковые ручки.
Полушкин выбрался из-под зловещего сумрака стальной конструкции. Вокруг было холодно и темно. Тепло источилось через щели в многослойной обшивке, трещины в урезанных конусах модуля. На пол обрушился вафельный лист теплоизоляции.