■
Весь вечер штрейкбрехеры грузили «Сокол». Полицейские не покидали судно, они торчали в машинном отделении, на капитанском мостике и на трапе, толклись на причале.
В шесть часов утра люки были задраены, грузовые стрелы подняты, такелаж закреплен. Полиция сошла на берег, трап убрали. Проревел гудок, и «Сокол» отделился от причальной стенки.
В машинное отделение была дана команда «полный вперед!». Судно выходило в море.
Стоя на мостике, капитан Бивер и старший помощник Сандерс смотрели назад, на исчезающий вдали Сан-Франциско.
— Признаться, я уже думал, что мы вообще не выйдем, — сказал помощник.
Капитан помолчал. В лицо ему дул прохладный океанский ветер, он снова чувствовал себя хозяином на судне. Потом, повернувшись к помощнику, проговорил:
— Мы опаздываем самое малое — на трое суток. Надо любой ценой наверстать эти семьдесят два часа. Делайте все, что можно. И давайте молить бога, чтобы нам прийти туда не слишком поздно, — иначе плохо наше дело.
Глава восьмая
На следующее утро Бивер поднялся чуть свет. Помощник, стоявший на мостике, удивился, завидев капитана в такую рань.
— Не понимаю, почему мы так ползем, — сказал капитан. — Какой ход?
— Я проверял три часа назад, сэр. Тогда мы делали двенадцать с половиной узлов.
— Двенадцать с половиной? — возмутился капитан. — Это почему? Так мы вовек не дотащимся!
— Я спрашивал механика. Говорит — у него с котлами не ладится.
Капитан прошел в рулевую рубку и стал звонить в машинное отделение.
Подошел старший механик.
— Что за чертовщина у вас там происходит? — закричал капитан. — Как же мы наверстаем потерянные трое суток? По вашей милости мы еле ползем.
— Да все новички проклятые! — сердито ответил Бьюкенен. — Понятия не имеют, как к котлу подойти.
— А вы их научите! Надо, чтобы было полных пятнадцать узлов. Вы меня слышите?
— Не глухой!
На палубе картина тоже была нерадостная. Боцман Гендерсон направился к третьему люку, где он поставил трех матросов сбивать ржавчину с палубы. Подойдя к ним, он увидел, что работает только один — Мартин, а двое других — дюжий швед по имени Гуннар и звероподобный верзила по кличке Чернявый — растянулись на палубе, заложив под голову могучие лапищи, и болтают.
— Что это вам, воскресный пикник? — заорал боцман. — А ну, беритесь за молотки!
Гуннар посмотрел на него снизу вверх, жмурясь от яркого солнца.
— Если будем стучать, еще продырявим вашу ржавую посудину.
— И потопим ее, — добавил Чернявый. — И ты так и не дослужишься до помощника капитана!
— Слушайте, лодыри, если еще замечу, что работает он один, а вы волыните, — отведу вас к капитану.
Но Гуннар и ухом не повел: он вообще не испытывал трепета перед начальством.
— Да кто тебя боится, мелочь пузатая?
Боцман предпочел пропустить эти слова мимо ушей и уйти от греха.
— Вот балда, решил, что мы действительно сюда работать пришли! — засмеялся Гуннар. — С ума сошел! Больно надо мне вылизывать ваш пароход!
Мартин работал, не обращая на них внимания, но тут они взялись и за него.
— Эй, матрос, — начал Гуннар, — ты что, не слышал: я сказал, мы сюда не работать пришли.
— Чего же ты? Решил нам всю музыку испортить? — подхватил Чернявый.
— Я дело делаю, — спокойно ответил Мартин.
— Так вот, имей в виду, мозгляк, — сказал Гуннар. — Мы свое дело сделали. Уже сделали, понимаешь? Нас просили сорвать забастовку, и мы ее сорвали, А теперь требуем награды. Знаешь, какой награды, мозгляк? Ну-ка, скажи ему, Чернявый.
Тот поднялся во весь рост, отшвырнул молоток.
— А вот какой: весь рейс сидеть и отдыхать, как пассажиры, верно, Гуннар?
— Вот именно как пассажиры. Как пассажиры первого класса.
Оба захохотали и двинулись в столовую команды. Мартин негодовал. Если бы не рост и могучие кулаки, разве посмели бы они оскорблять людей? Но Мартин был не из храбрых и понимал, что в случае драки они его превратят в котлету. Только такой силач, как Паппас, мог бы справиться с этими скотами.
Ужин в тот вечер сильно запоздал. Оба кока весь день препирались по поводу того, как распределить между собой обязанности; штрейкбрехер, нанявшийся старшим, был по профессии вовсе не кок, а лесоруб и считал своей единственной задачей стоять над душой у помощника и приказывать. Под конец они кое-как договорились, но команда, прождав ужина целый час, подняла бучу.
Напротив Мартина за длинным столом оказался Гуннар. Новый стюард Ник — маленький, похожий на мышонка, — разносил миски с вареным мясом, единственным блюдом, которое успели приготовить. Ник поставил миску перед Мартином, и тот принялся за еду.