— Нет, сэр. Ни вопросов, ни сомнений. Передайте в Вашингтоне, что они могут быть спокойны. Рука у меня твердая.
Все трое встали.
— Позвольте вас заверить, капитан Бивер, — сказал Мэтьюз, — что Вашингтон сумеет оценить вашу заслугу. По возвращении вас ждет денежная награда. Ну, капитан, счастливого плавания! До встречи!
Гости спустились по трапу на причал и направились к воротам. Капитан видел с палубы, как они вышли за ворота, к ожидавшей их машине. Потом он вернулся к себе, сел за стол, закурил и, откинувшись в кресле, уставился в потолок.
Глава вторая
Капитану Биверу было решительно все равно, кто победит: большевики или белые генералы. Он служит тому, кто ему платит. А если сделать ставку на тех, кто хочет разбить большевиков, то, видно, можно изрядно подзаработать. Обещанная Мэтьюзом денежная награда не шла у него из головы. Интересно, сколько они отвалят? Пятьсот долларов? Тысячу? Две тысячи? А может, даже все пять? Впрочем, и это не так уж много, если учесть, что за груз ему предстоит доставить. А вдруг все совсем не так просто, как изобразил Мэтьюз? Что, если у красных все-таки есть корабли и они задержат «Сокол», устроят обыск и обнаружат винтовки и орудия? Как быть тогда? Сказать, что орудия нужны мне для лова рыбы? Так большевики и поверят! Нет, уж если суждено встретиться в море с русскими, дай бог, чтобы это были те, кому мы помогаем!.. А что он за птица, этот Мэтьюз? Можно ли ему верить? — размышлял капитан, дымя сигаретой. Что он в одной шайке с нынешними заправилами, это ясно. И мечтает дорваться до высокого дипломатического поста. Если в России победят белые генералы, он, может, и получит теплое местечко в награду за свои старания. А что получу я, сделав за него грязную работу? Кость, которую мне позволят обглодать за преданность хозяевам? И все-таки, хоть я человек маленький, у меня положение прочнее, чем у него. Потеряет его шайка власть, и он тоже превратится в нуль. А я, как был капитаном, так и останусь. Я хозяин на своем судне.
Капитан сунул сигарету в пепельницу, достал из ящика бутылку шотландского виски и, налив стакан, залпом осушил его. Алкоголь взбодрил Бивера: с утра он не позавтракал, успел только выпить чашку кофе. А работы сегодня — невпроворот.
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнул капитан.
На пороге стоял механик Рональд Бьюкенен. Проплавав пятнадцать лет на разных судах и постепенно дослужившись до старшего механика, Бьюкенен хорошо разбирался в двигателях любых систем. Каждую свободную минуту он штудировал книги по механике, доставая их где только можно, всеми правдами и неправдами. Во время войны, когда специалистов не хватало, он был аттестован на старшего механика и теперь держался за свое место зубами.
Признавая Бивера царем и богом на верхней палубе, себя он почитал полновластным хозяином в машинном отделении. Он давно постиг простую истину: если хочешь добиться успеха, подыгрывай сильному. Сам жил по принципу «Не высовывайся!» и любил советовать это другим. Словом, Бьюкенен был доволен всем — и своим положением, и порядками на судне. Правда, подчас его злил капитан; любит старик совать нос в работу машинного отделения и обожает поучать. Но с этим Бьюкенен готов был мириться — пусть капитан потешит душу, добрее будет.
-— Что скажете, старший механик?
— Зашел узнать, когда подойдут баржи с углем.
— Коллинз сказал мне, что скоро. Отходим завтра в шесть ноль-ноль.
— Что ж, самое время начинать день, — заметил Бьюкенен. — И куда, позвольте спросить, мы направляемся?
— На север России.
— Как, в Россию? А я только сегодня читал в газете: большевики наступают повсюду.
— Насчет этого я не в курсе. Мне дан приказ — доставить туда одежду и продовольствие. А других сведений я не имею. Распорядитесь, чтобы к пяти часам судно было под парами — может, успеем выйти раньше.
Старший механик больше не стал ничего спрашивать. По тону капитана было ясно, что сейчас ему лучше уйти.
— Есть, капитан. Как только подойдут баржи, поставлю людей грузить уголь. В пять ноль-ноль машина будет готова, — бодро сказал он, а про себя подумал: «Вот ведь гад! Дураку и то ясно, что если отход в шесть, то пар должен быть в пять. Так нет, обязательно должен дать указание!»
Отпустив Бьюкенена, капитан пошел искать старшего помощника. Лоуэлл Сандерс сидел у себя и писал письмо. Капитан распорядился загружать первый, третий и пятый трюмы, сказал, что Коллинз пришлет своего человека наблюдать за погрузкой, и велел, чтобы завтра в шесть все было готово к отходу.
— На берег никого не отпускать! — добавил он в заключение. — Сейчас начнет прибывать продовольствие и все, что требуется для рейса. Надо быстро погрузить.