- Ты расстроена. Почему? Ты уже так давно здесь, а, оказывается, еще и плачешь? Что случилось, моя хорошая?
- Прости. Это так глупо, я понимаю. Я думала сейчас о том, что этот малыш обречен быть сиротой по нашей прихоти. Он никогда не увидит матери, понимаешь?
- Ну, еще бы! Птенец, воспитанный матерью, не понесет наездника. Мы будем возиться с ним больше, чем с любым из собственных детей. Нет, напрасно ты вздумала жалеть его.
- Он вылупится совсем скоро, Гай. Мне так кажется. Если положить ладонь на скорлупу, он начнет двигаться, тереться изнутри. Попробуй!
- Вот, пробую. Ничего не слышно. Это, наверное, он об твою руку трется. Чувствует заботливую мамашу, - отец ласково посмеивался. - Может, он и погодит до моего возвращения. А нет - ты знаешь, что делать. Вы справитесь. Будут проблемы - позовешь старого Гораха, я его предупредил.
- Конечно, Гай. Но мне неспокойно. Мне страшно...
- Еще и страшно! Да что за странные вы создания, женщины, то вам жалко без причины, то страшно. О чем на самом деле ты плакала?
- Ни о чем, Гай. Мне просто грустно.
- Вот. Еще и грустно. Не грусти, провожая меня, это плохая примета. И пошли отсюда. Нам ведь уже собрали перекусить? А потом ты сможешь поплакать над какой-нибудь чепухой, если очень захочешь.
Ардай отступил за стену, и родители прошли мимо, не заметив его.
Больше нечего было делать в стойле - ясно, что с яйцом все в порядке, раз и мать, и отец побывали там только что. Но Ардай вошел. Потрогал печь - ее протопили ровно настолько, что она стала теплой, и песок и яйцо в нем тоже были теплыми, чуть теплее его руки. Так и нужно.
Он положил ладонь на скорлупу. Сначала в яйце не было никакого движения, потом вдруг что-то мягко толкнуло ладонь, прижалось к ней изнутри. Ардай вздрогнул, улыбнулся. Что-то похожее на нежность шевельнулось в груди, но тут же было вытеснено другим чувством: это его птица, символ его взрослости. Он, Ардай Эстерел -- наследный имень, и будет всадником императорской Летучей Гвардии. Он один из избранных...
Пусть рух вылупляется скорее, любопытно на него посмотреть. А беспокоиться - зачем? Тут целая толпа народу, неужели они не справятся с одним маленьким птенцом? Да Ардай и один бы справился.
Наконец они собрались за столом. Час был еще ранний, поэтому из сестер пришла только Валента, и пристроилась рядом с отцом. Старшая сестра была отцовской любимицей, всегда первая встречала его из поездок, не упускала случая проводить в дорогу, хоть ночью, хоть рано утром. И еще, ее, Валенту, отец почему-то звал по имени чаще других дочерей. Только теперь Ардай подумал: может, это из-за той Валенты, его первой жены? И тут же на него накатила злость на отца - из-за этого. Горная колдунья давно умерла, и лучше бы ее вообще не было, а выходит, что ей по-прежнему отведено местечко в отцовской душе - то, что должно принадлежать матери, и никому больше. Мать этого заслуживает. Она достойна всего на свете, его мама.
Намазывая маслом широкий хлебный ломоть, дядя Кир добродушно сказал:
- Совсем забыл спросить, мимо вас не проезжал вояка-драконоборец со свитой? Сын какого-то придворного именя. Нет? Значит, он по северной дороге отправился. Знатный молодец, весь сверкает, конь под ним не дешевле хорошего руха, свита тоже вся в парче и серебре, и еще трубачи едут впереди и играют. Загляденье. Городничий обед дал в его честь, а уж сколько народу сбежалось...
- Что, дракон опять появился на Седле? - рука матери замерла над блюдом с творожными лепешками.
- Появился, - подтвердил дядя, откусил от ломтя и, прожевал. - Он на своей земле. Что тебя волнует, Мия?
- Мию волнует все, - усмехнулся Гай и коротко взглянул на сына. - А также то, что, видишь ли, дядюшка, наш старший сын мечтает полетать на драконе. Считает, что руха ему маловато. Вот Мия и забеспокоилась, как бы сынок, ну, не полетать конечно, но поглядеть на дракона не надумал. Познакомиться, так сказать. Мало ли что получиться может, да?
Ардай насупился, опустил голову. Отец угадал верно. О том, что не прочь полетать на драконе, Ардай говорил не раз, многие слышали, но, конечно, всерьез никто не принимал. Шутка, бахвальство. Или пустая мечта, если угодно. Всерьез он сказал об этом, можно сказать, лишь раз, вчера в небе, той девчонке. Да точно ли - сказал?! Но услышав, где объявился дракон, Ардай первым делом подумал - как близко, взглянуть бы хоть одним глазом!
Конечно, он видел дракона не далее как вчера, и очень близко. Но все равно, рассмотреть дракона спокойно, не спеша уразуметь, что зверь собой представляет - это не то, что пытаться удрать от него верхом на рухе.
- Нет, Гай, нет, что ты говоришь, - мать испуганно замахала руками. - Я просто подумала - какое несчастье родителям! Почему люди на это решаются?