На последней странице стенограммы бросилась в глаза пометка напротив строк, в которых говорилось про заметку в «Правде» с отчетной Выборгской конференции. Бухарин критиковал публикацию, цитировал из нее слова: «Делегаты требуют твердой борьбы с правой опасностью, резкой политики со стороны ЦК к колеблющимся и примиренцам, к раздумывающим». В скобках указано: смех. Так, и смех, и горе. Вот эта-то «резкая» политика «к раздумывающим» и довела до ГКЧП, до бездумной политики во всех сферах жизни.
Томик Николая Бухарина положил в портфель. Что еще взять? На журнальном столике лежал раскрытый «Беларускі каляндар». Его Сахута читал с интересом, хоть и не был сторонником белорусскости, считал нормальной практикой, что рабочий язык партии — русский, так, мол, все лучше понимают. Тут и начались его расхождения с другом детства Петром Моховиковым. Тот готов был хлопать в ладоши каждому слову Зенона Позняка. От, уж радуются бэнээфовцы провалу путча в Москве. Еще сильней будут кричать о самостоятельности Беларуси. А может, и надо? Может, и нас отучили в свое время «раздумывать»?
На развороте — двух страницах календаря — так поместились данные про пять дней — с 19 по 23 августа. В левом уголке одной страницы был цветной герб города Дрисса, сообщалось, что город получил герб 210 лет тому назад, что теперь Дрисса — это Верхнедвинск. А зачем было менять старинное название? Дриссенский район. Разве плохо звучит? Так нет же, какой-то твердолобый партийный босс приказал «убрать родимое пятно», и исполнительные власти взяли под козырек. Вспомнил, как его витебский коллега, партийный идеолог, злился: до чего дожились — тысячу лет с гаком витебляне называли себя витеблянами, а теперь кому-то в ЦК, будто бы самому Машерову, это слово не понравилось, поскольку его средняя часть «бля» напоминает нецензурщину. И было высказано «пожелание» использовать только слово «витебчане». Андрей рассмотрел герб города — всадник на белом коне с мечом. Красивый герб!
На этой же странице справа стихотворение Максима Богдановича «Погоня». Он прочитал один раз, потом второй, третий. Читал и все больше удивлялся: как сильно написано! Он представил, как в белой пене мчат кони стародавней литовской «Погони», и, будто заклинание, прошептал:
Недаром Петро Моховиков молится на Богдановича. А я так мало его читал, укорял себя секретарь обкома по идеологии Андрей Сахута. Засунул в портфель календарь, еще несколько книжек, бутылку коньяка, чтобы дома выпить с Адой за победу демократов.
Хроника БЕЛТА, других мировых агентств, сентябрь 1991 г.
3 сентября. Москва. Официальные обвинения на основе статьи 84 Уголовного кодекса РСФСР (измена Родине) сегодня предъявлены семи главным организаторам государственного переворота в СССР.
4 сентября. Лондон. Газета «Санди Таймс» напечатала выдержку из подготовленной к печати книги Раисы Горбачевой «Я надеюсь», которая должна выйти в издательстве «Харпер Коллинз».
5 сентября. Пхеньян. Несмотря на бурные события в СССР, КНДР «без колебаний будет идти по пути социализма корейского типа», — заявил секретарь ЦК Трудовой партии Кореи Ким Ен Сун.
8 сентября. Санкт-Петербург. Жители Ленинграда проснулись 7 сентября в новом историческом измерении: бывшей российской столице возвращено первоначальное имя — Санкт-Петербург.
IV
Проснулся Петро рано — окна еще только начали розоветь. «Как уменьшился день», — мелькнула первая мысль в затуманенной от сна голове. Спал он тревожно, вчера поздно смотрел телевизор. К тому же сегодня поедет в город: надо забрать Еву с Иринкой на выходные. А это уже встревоженность, как всегда перед дорогой.
Выехал в половине шестого. Петро любил утренние поездки в город. Дорога свободна, ни жары, ни зноя, свежий ветерок веет в лицо, кажется, и машина мчит легче и быстрей, будто застоявшийся конь.
5
Иль они, Беларусь, полетели
За твоими сынами вдогон,
Что забыли тебя, проглядели,
Отреклись и отдали в полон?
Бейте в сердце их — бейте мечами,
Разбивайте холодный гранит!
Пусть узнают, как сердце ночами
О родимой сторонке болит…