– У меня есть деньги, – залепетал незнакомец, – я заплчу, сколько нужно, только скжите…
«Шиз, – заключил Степан, – и, что значительно хуже, денег у шиза никаких нет. Последнее есть факт определяющий – гнать надо…» Подобные клиенты обычно попадались один-два на день. Но сегодня, видно, в «Скворцова-Степанова» объявили амнистию, или решетки на окнах прохудились…
Степан припомнил последнюю рекламу. Кажется, ничего не менял… По два объявления в «Рекламу-Шанс» и «Из рук в руки» со стандартным текстом: «Потомственный колдун высшей категории избавит от порчи, сглаза и венца безбрачия. Древнеславянская магия! Конфиденциальность, корректность, рассрочка оплаты гарантированы». Еще одно – в бесплатную газетенку с лаконичным названием «Колдун». Вроде все как обычно. Но ведь где-то перекосило?!
Впрочем, этот посетитель чем-то отличался от завсегдатаев дурки. Нет, не логически связной речью – многие психотики вполне членораздельно мыслят и излагают (уж Степан их навидался, когда за гроши работал психотерапевтом в психоневрологическом диспансере). Отличался чем-то другим, едва уловимым. Каким-то несоответствием, между страхом и навязчивостью, что ли…
«Да какое мне дело, псих, не псих… – подумал Степан. – Не лечиться болезный пришел. За чудом. Чудо же шибко дорого стоит. А у него за душой только бутылка, ну или таблетки какие-нибудь…»
Пообещав себе впредь внимательней относиться к PR, Степан обернулся на икону, висевшую в красном углу, и, осенив себя двуперстным, старообрядческим крестом, роковито произнес:
– Не я, Отец наш Небесный помочь только может. Я лишь проводник воли Господней. Буде Его воля, то и без меня, грешного, дело твое сладится. А без Божьего благоволения и я не помогу. Ступай с миром.
И замолчал, вперив тяжелый немигающий взгляд в лицо неприятного гостя. Но Николай Петрович совета не принял.
– Уже, уже… – забормотал он. – Воля будет, увжаемый Степн Васльч, не сомневайтесь. На храм пожертвовал. – Он принялся возиться с замком пузатого дипломата. Замок не поддавался. – Только душу, душу не забирайте! Я уж лучше деньгми…
Мелово-бледное лицо, окаймленное бородой, буйная шевелюра, пронизывающий твердый взгляд и внушительные габариты придавали Степану сходство с древнеславянским верховным богом Перуном, спорить с которым отваживались немногие. Но Николай Петрович осмелился. Впрочем, ничего удивительного – психотики – народ упертый. Благоприятное разрешение своего вопроса Николай Петрович, очевидно, связывал с содержимым дипломата, отчего оный люто терзал.
Степан с недоумением наблюдал, как его стол превращается в настоящую свалку. Первым появился станок «Жиллетт», за ним – несколько кассет к нему, пена для бритья, перочинный нож, две банки тушенки, фляга из нержавеющей стали. Все это безобразие накрыла старая замасленная газета…
– Не могли бы вы, наконец, объяснить, что все это значит? – не выдержал Белбородко.
– Извните, извните, – промямлил посетитель и протянул Степану конверт, изъятый с самого дна. – Это вам, аванс, так скзать.
– Но я же вам, батенька, уже говорил… – от удивления выходя из образа, произнес Степан.
– Всего лишь треть от общей суммы… Да вы только взгляните… Квартиру продал…
Степан нехотя распечатал конверт. Тугая пачка стодолларовых банкнот легла в ладонь.
– Только действовать надо как мжно бстрее… Поездом до Новосокольников, а там на подкидыше… Лучше бы прямо сгодня. Хотя вам, конечно, необходимо пдгтовиться к дороге… Это у меня доржные прнадлежности при себе, зарнее побеспокоился, так скзать…
Перспектива срываться с места нисколько Степану не улыбалась. К тому же клиент вызывал множество сомнений. Но оплата… Она превосходила все мыслимые ожидания.
«Нюх теряешь, – подумал Степан, – чуть новую тачку не проворонил. Накажу-у-у… Пользовать беднягу следует, а ты – сразу гнать. Страш-ш-шно накаж-жу… Чудеса, их есть у меня. Вот только ехать действительно придется сегодня. А то завтра приступ окончится, и прощайте, денежки…»
– Возможно, я помогу тебе! – наконец пробасил Степан. – Чего ты хочешь?
– Одну минточку.
Посетитель взял газету, раскрыл ее на развороте, где печатались хроника и происшествия, и протянул Степану.
– Вот, почитайте.
…«Ведьминым» окрестили поле близ деревни Бугры ее жители. По утверждениям поселян, на нем уже несколько лет пропадают люди. Виноват во всем, как они считают, зачарованный колодец, затягивающий всякого, кто в него посмотрит…
– Я бы хтел, уважаемый Степан Васильевич, чтобы вы нашли мне этот колодец. А там уж я в длгу не останусь.
Лицо Николая Петровича, вернее, левую его половину исказила улыбка, от которой Белбородко стало как-то не по себе. Шрам от сабельного удара, а не улыбка! Мелькнуло желание выгнать клиента взашей, напутствовав смачным проклятием. Однако профессиональный цинизм взял верх. Терпи, колдун, некромантом будешь!
– Я помогу тебе.
Сабельный шрам вновь перекосил лицо посетителя.
– Я очнь рассчитываю…
Глава 3,
в которой Степан знакомится с непростой деревенькой Бугры
Старенький отечественный джип марки «Нива» то и дело устраивал себе грязевые ванны, в коих урчал и похрюкивал от удовольствия, и с места, разумеется, не двигался. Приходилось толкать. Николай Петрович был оставлен в привокзальной гостинице, чтобы не путался под ногами. Так что Степан пыхтел за двоих.
Условились, что Степан свяжется с ним, как только обнаружит колодец. И чтобы до того уважаемый Николай Петрович в деревню не совался. Место ведь проклятое, к пришлым неласковое. Ему-то, Степану, сделать ничего не сможет, а вот несведущего в колдовстве обывателя вполне способно погубить…
Грунтовка, та, что вела от шоссе до пункта назначения, видно, была готова отдаться лишь трактору «Беларусь» с его огромными колесами. А на «Ниву» ей было плевать с большой буквы «П». Приехали только к вечеру.
С дюжину дворов угнездилось на берегу речушки – вот и вся деревенька. Не видно ни зги. Собаки брешут. Поодаль чернеет лес. Перед ним поле, заросшее ракитником, – бывшая колхозная вотчина.
– Весь день к… – проворчал водила, засовывая денежные знаки в карман штормовки. – Добавить бы, командир…
Не то чтобы денег было мало, скорее, наоборот. Просто устал человек. Хотел отстреляться по-быстрому, а пришлось отрабатывать гонорар.
«Как бы и мне так же не вляпаться, – подумал Степан. – А то буду искать колодец до второго пришествия. План треба. Колдун без плана, что баба без пана».
Степан протянул сотенную.
– Удачи! – хлопнул дверцей водила.
«Нива» поползла по проселочной дороге. Метров через пятьдесят увязла.
Мат, перемат, пресвятая богородица!!! Собачий лай заметался по деревне. Из окна ближайшего дома высунулась недовольная рожа:
– Чего орешь?
– Да машина, чтоб ее…
– А…
Окно захлопнулось. И вновь стало темным.
Водила затравленно огляделся:
– Слышь, ну хоть ты помоги, что ли!
Степан неторопливо подошел к «Ниве». Заглянул под колеса.
– Крепко сел… Боюсь, без трактора не выбраться.
– Да где ты – трактора!.. – взорвался водила. – Ночью… Ты хоть попробуй!
Степан честно «попробовал». «Нива» щедро обдала его грязью и закопалась еще глубже.
– Все, абзац! – вынес себе приговор водитель.
– Надо проситься на постой, до утра все равно никого не найдешь. Кстати, меня Степаном зовут.
– Сусанин твоя фамилия, – невесело ухмыльнулся водила. – Ладно, держи «краба». Сам виноват! – Рукопожатие оказалось сухим и жестким. – Серега.
Найти «постой» оказалось непросто.
Сунулись в один дом, в другой. Хозяева как повымерли – не докричишься. Только раза с четвертого послышалось:
– Ну кого там черт принес?
На крыльце возник мужик. В драном ватнике и с кочергой на изготовку. Барбос так и рвется с цепи.