«Даже лучше Эристора», — решила девушка, но тут ее отвлек снежный эльф, которого Кэлибор назвал Тиром.
— И чем же так примечателен лесной по имени Ангудил?
— Он уродлив, жаден, невероятно развратен и патологически жесток. К тому же был женат уже четырежды, и все его жены теперь лежат в сырой земле, — как-то отстранено ответил Кэлибор, а потом взглянул в лицо Тиру и жестко добавил. — Его первой женой была моя двоюродная сестра.
— Должок, Кэл? — иронично спросил Тир, непривычно сокращая имя лесного эльфа на свой северный манер, но пленник ему не ответил, хмуро уставившись перед собой и не переставая работать веслом.
Вскоре однако был поднят большой четырехугольный карминно-красный парус, после чего увешанный выбеленными птичьими черепами шаман вышел на нос, простирая руки над волнами и призывая подвластные ему ветра, и гребцы смогли передохнуть. Вот тогда-то юная лесная эльфийка почувствовала себя по-настоящему неловко — взгляды всех без исключения мужчин сосредоточились на ее онемевшем от напряжения теле. Хотя исключение-то как раз было — Кэлибор смотрел не на нее, а на предводителя снежных, и густые темные брови его сошлись на переносице.
Пленница тоже перевела взгляд на этого эльфа, который стоял к ней вполоборота и задумчиво всматривался в серую воду за бортом ладьи. Он был обут в высокие сапоги до колен, из каждого голенища которых выглядывала рукоять ножа. Торс его был защищен тонкой кольчугой прекрасного качества и явно гномьего изготовления, за спиной в сложном переплетении ремней, украшенных серебряными бляшками, были крест на крест закреплены два узких меча в ножнах. Более длинный — под правую руку, и более короткий — под левую. Их рукояти возвышались над прямыми плечами Тира. Обнаженные руки, украшенные чуть выше локтя сложными витыми браслетами, поражали изяществом лепки. Предплечье левой к тому же охватывал закрепленный тремя ремешками кожаный чехол, в котором покоился узкий стилет. Рукоять его была обращена к запястью, а острие почти касалось локтя.
Вооружение необычное для снежных варваров (а в среде лесных их называли только так), предпочитавших сражаться куда более внушительным оружием. Даже стрелы для их луков были длиннее и тяжелее тех, что применяли лесные. Да оно и понятно: в лесу, среди переплетения ветвей деревьев, сложно управиться с большими луками и длинными стрелами. Куда ловчее охотиться или убивать врагов при помощи небольших сильно изогнутых луков и легких стрел, которые тем не менее всегда летели точно в цель.
А вот северянам на просторах из суровых, лишенных густых лесов и высоких деревьев земель, луки были нужны именно такие: длинные, способные запустить тяжелую, густо оперенную стрелу как можно дальше.
Юная эльфийка еще раз смерила взглядом снежного, чья дружина и пленила ее, напав на караван лесных, и решила, что вооружение Тира таково тоже по очевидной причине: тяжелые мечи или топоры были бы просто тяжелы для него. Ну и попутно подивилась, как столь молодой и хрупкий воин смог возглавить дружину, состоящую из эльфов много старше и несравнимо сильнее его. Она подняла глаза к лицу Тира — странно безбородому, словно он был родом не из северных эльфов, а из соплеменников Куиниэ, и, неожиданно наткнувшись на его ответный испытующий взгляд, резко вскинула голову.
— Как тебя зовут… невеста?
— Куиниэ из Дома Красного дуба. За меня могут заплатить хороший выкуп.
— Ты девственница?
Куиниэ возмущенно вскинула брови:
— Я порядочная…
Тир лишь рассмеялся и жестом прервал ее гневную тираду:
— Если это так, я смогу продать тебя достаточно дорого, чтобы не связываться с выкупами. Гномам… Или людям…
— Мой брат будет мстить!
— Не обольщайся. Чтобы отомстить, меня сначала нужно найти.
— Он найдет, — вдруг негромко вмешался Кэлибор. — Эристор Дориат из Дома Красного дуба способен на многое.
— Тогда как же он позволил состояться этому браку? Отдать сестру в лапы такого чудовища, как ты описываешь…
— Ах, если бы Эристор был дома, этого не случилось бы никогда! — вскричала Куиниэ, сжимая маленькие кулачки. — Истинному королю Великого леса Ангроду Завоевателю лучше было бы вернуться из своего затянувшегося похода на юг и навести порядок в своей стране! Тогда и брат был бы с нами… — упавшим голосом закончила она и, закусив губу, отвернулась.
Тир посмотрел на свою дружину. От его тяжелого взгляда глаза снежных эльфов разбегались, как вспугнутые кролики. Не отступил только гигант-рулевой Эрик, который и притащил на борт Куиниэ. Серебристая бровь предводителя поползла вверх: