— И то верно, — согласилась нянька. — А вот я слышала, хотя родом и не из ваших мест.
— Так ведь ты же…
Договорить, впрочем, она не успела — свободные от вахты матросы вдруг закричали, бросившись к левому борту, и она услышала их дружный радостный крик:
— Дельфин!
Ретта вскочила, отложила в сторону инструмент и побежала вслед за остальными. Там, впереди, то взлетая в воздух, подобно птице, то вновь ныряя, играл дельфин.
— Хороший знак, княгиня, — сказал капитан, уже успевший спуститься с мостика.
«Значит, мели пройдены», — поняла Ретта, а вслух ответила:
— Ваши бы слова да к ушам богов донести.
— Тата никогда не посылает знамения просто так, — серьезно заметил Клеволд.
Герцогиня кивнула, молча принимая слова капитана к сведению, а потом поинтересовалась:
— Разве море не во власти Залграутта?
— Вы правы, однако будущее в руках Великой Матери.
— Я поняла. Спасибо вам.
Вскоре капитан удалился, явно намереваясь вновь заняться делами, а Ретта спросила Берису:
— А ведь ты тоже наверняка умеешь управлять кораблями?
Старуха улыбнулась серьезно и слегка снисходительно:
— Конечно же, деточка, я ведь тоже из Вотростена, если ты не забыла.
— Расскажи, — попросила Ретта.
Нянька оглянулась:
— Тогда, может быть, мы присядем?
Они вернулись к оставленным у правого борта стульям, и Бериса, чуть помолчав и собравшись с мыслями, начала:
— Мои детство и юность прошли в Асгволде, столице Вотростена. Это совсем недалеко от моря, хотя и не прямо на берегу, как стоит Эсса. Я море любила с младенчества.
Няня замолчала ненадолго, погрузившись в воспоминания, и на лице ее блуждала светлая, мечтательная улыбка. Ретта не мешала ей. Куда спешить? Ведь впереди у них еще множество дней пути.
Нос корабля чуть вздыбился, поймав волну, Бериса моргнула и продолжила рассказ:
— Отец нас с братьями часто брал по делам в порт. Да мы и сами бегали постоянно посмотреть, как заходят суда, глазели на капитанов. Самых прославленных и отважных все, конечно же, знали по именам. А уж как гордились, когда удавалось заполучить любой мало-мальски серьезный знак внимания! Если кого-нибудь между делом потрепали по голове, то разговоров потом хватало на целый день. Но, конечно же, поездки с отцом были для всех настоящим праздником. Ведь в такие дни мы могли не просто посмотреть издали, но и лично подняться на борт, а потом, когда будут закончены все дела, повыспрашивать у команды и чему-нибудь поучиться.
Когда ребенок чуть подрастал, ему давали первую простенькую в управлении лодочку. Малыш учился…
— И ты тоже? — уточнила Ретта.
— Конечно, — улыбнулась старуха. — Чем я хуже других? Потом, когда ребенок входил в возраст, его отдавали в морскую школу в порту. Там опытные, но уже отошедшие от дел капитаны обучают всякую мелкоту. Девочки бегают заниматься наравне с ребятами. Никогда ведь не угадаешь, какие знания могут пригодиться в жизни.
Няня усмехнулась, невольно повторив давние слова герцогини Исалины. Впрочем, ни она, ни Ретта не обратили на этот факт никакого внимания.
— Каждый год у нас проходят соревнования молодых капитанов. Я тоже в них в свое время участвовала. Для вотростенцев это всегда праздник. Собирается народ со всех концов страны, устраиваются шумные ярмарки. Праздник проходит в начале осени, в день основания Вотростена. В эту пору уже начинают дуть ледяные ветра, да и Залграутт шалит, так что испытание отнюдь не формальное.
— А много бывает погибших?
Бериса покачала головой:
— Никогда еще не бывало — боги не допустили бы. Вот пощекотать нервы — это да, с большим удовольствием. Мне, правда, лично тогда ни разу не удалось победить, но вот третьей и четвертой приходить доводилось.
Ну, а после состязаний начинается ярмарка. Шумная и веселая, на целых две недели. Выступают уличные артисты из самых разных стран, приезжают купцы. Чего там только не встретишь! Впрочем, конечно, как и на любой другой ярмарке. Но ты ведь понимаешь, что для меня тогда тому осеннему празднику не было равных?
— Понимаю, — кивнула герцогиня. — И это естественно.
— Согласна, девочка. Отец нам с сестрой покупал шелка и украшения, братьям доспехи с кинжалами. Продавали лошадей, восточные сласти, диковинные фрукты из южных стран. И конечно же, по вечерам всегда начинались танцы.
Она вздохнула, и Ретта подумала, уж не приглашал ли Берису какой-нибудь молодой и симпатичный купец пройтись с ним кружочек-другой под музыку? Впрочем, спрашивать вслух не стала. Зачем бередить старые раны?
— А потом он мне покупал печенное в меду яблоко, — задумчиво продолжила няня, и Ретта так и не поняла, идет ли речь об отце, или все же о том, о ком старуха наверняка сейчас думала. — А если я замерзала, укрывал теплой накидкой.
Точно, любимый, поняла девушка. Как смогла она пережить такую ужасающую разлуку и не сойти с ума? Почему тот юноша не искал ее, как искали отец и братья?
— Он потом погиб, — вдруг сказала Бериса и подняла глаза. Лицо ее просветлело. — Ну да что тут грустить — слишком много лет прошло. А те дни были веселые, девочка, и я каждый из них вспоминаю с радостью. Все до единого.
========== 6. Шторм ==========
Погода хмурилась уже второй день. Стылый, промозглый ветер забирался за воротник, то и дело начинал накрапывать моросящий дождь. Впрочем, солнце время от времени все же показывалось, однако налетавший ветер вновь быстро нагонял обильные, тяжелые тучи.
Время обеда еще не наступило, хотя с камбуза уже доносились пленительные, манящие запахи свежей выпечки.
«Возможно, не будет ничего худого, — подумала Ретта, — если я схожу попросить всего один пирожок?»
Оглянувшись на няню, она поймала ее одобрительный, заговорщический взгляд и решительно направилась в сторону носа корабля. Туда, где, собственно говоря, и располагалась кухня.
— Можно? — спросила Ретта, постучав, и распахнула дверь.
Повар услышал звук и оглянулся, нахмурившись, но увидел гостью, просветлел лицом и ответил вполне приветливо:
— А, это вы, княгиня. Заходите, заходите. Чем могу помочь?
С обращением «княгиня», впервые произнесенным капитаном и подхваченным вскорости всей командой, она уже давно перестала бороться. Хочется им, в конце концов, — так пусть называют.
На столах лежали чеснок и лук, всегда обильно подаваемый на стол, на сковородках аппетитно шкворчало мясо. В кастрюле что-то булькало, а компот уже был разлит по кувшинам.
— Меня привлек в ваши владения чудесный запах, — созналась Ретта и улыбнулась чуть виновато, словно извиняясь за то, что отвлекает занятых людей ничего не значащими пустяками. — Могу я попросить у вас пирожок?
— Конечно, — расплылся в счастливой улыбке повар.
Запустив пухлую руку под полотенце, он проворно извлек пару румяных пирожков и протянул герцогине и ее няне:
— Вот, держите. С капустой и луком.
— Благодарю вас! — ответила довольная Ретта, и Бериса с явной охотой присоединилась к ее похвалам.
Обе, не желая дольше мешать, поспешно ретировались на палубу, где и воздали должное искусству корабельного повара.
Море волновалось, вздымая пенные буруны, и Алеретт отметила, что капитан, обычно в это время отдыхавший перед ночной вахтой, сегодня не торопится покинуть палубу.
— Скоро уже Вотростен? — спросила она у няни.
На лице старухи появилась мечтательная улыбка:
— Верно, деточка, скоро уже прибудем. Завтра-послезавтра, если Залграутт будет милостив, обогнем мыс, а там и до дома рукой подать.
Ретта заметила так тепло и ласково прозвучавшее слово няни «дом», но поправлять не стала — пора бы уж и ей к нему привыкать.
Качка усиливалась, и она ухватилась за поручень фальшборта. Чайки кричали пронзительно и громко, летая практически у самой воды.
— Должно быть, в Вотростене летом такая погода не в диковинку? — поинтересовалась Ретта.