В октябре прошлого года наш президент распространил на Россию действие «Закона о ленд-лизе», и русские прислали специальную комиссию, которая должна была вместе с нашими военными определить – что им нужно в первую очередь для войны с нацистами. Одним из членов этой комиссии был и капитан Михаил Крылов. Или Майкл, как он просил его называть на американский манер.
Мы поговорили с ним о боевых действиях против немцев, о том, как нацисты истребляют мирное население на захваченной ими территории. То, что рассказал Майкл, меня потрясло. Я, конечно, уже знал из сообщений нашей прессы о расстрелах евреев и пленных, которые практикуют джерри, но одно дело прочитать об этом в газете, и другое – услышать от человека, который видел все эти ужасы своими глазами.
У меня сжались от гнева кулаки. По натуре я человек добрый, иногда даже слишком, но тут я не выдержал. – Надо разбомбить всех этих мерзких нацистов, да так, чтобы ни один из них не уцелел! – воскликнул я. – Если их не остановить, они погубят весь мир!
Майкл вздохнул и как-то странно посмотрел на меня. Немного помолчав, он перевел разговор на более мирную тему. Из этого я сделал вывод, что все что нам известно о зверствах «джерри» – это чистая правда.
Тут пришла Китти, а вслед за ней вошел бой в гостиничной ливрее, неся пакеты с покупками. Похоже, что Китти все-таки совершила свой большой поход по нью-йоркским универмагам.
Она с ходу включилась в нашу беседу. Майкл, несмотря на то, что он был военным, оказался галантным кавалером. Он просто очаровал мою супругу. Китти даже начала строить ему глазки, но, заметив мой неодобрительный взгляд, стушевалась и стала вести себя более сдержанно. Ну, в самом деле, ей не надо забывать, что она далеко не девочка, а солидная замужняя женщина.
Уловив заминку в разговоре, Майкл предложил совершить сегодня вечером небольшую морскую прогулку. В гавани Нью-Йорка, неподалеку от Статен-Айленда мы должны были пересесть на уже переданный советскому военно-морскому флоту спасательный катер и отправиться на нем в небольшой – три-четыре часа – прибрежный вояж, не отходя далеко от самой гавани. Погода была хорошая, и мне захотелось подышать свежим морским воздухом в компании приятных мне людей. Лео, кстати, тоже решил присоединиться к нам. Китти, естественно, мы брать с собой не стали – я знал, что ее сильно укачивало, к тому же, женщина на борту корабля – это плохая примета.
На такси мы быстро добрались до гавани и там пересели на паром, который регулярно ходил до Статен-Айленда. Мы благополучно доплыли до острова и там поднялись на борт советского корабля. Признаюсь честно, мне было волнительно познакомится с теми, кто уже успел повоевать с нацистами, – а, судя по наградам и лицам моряков, которые нас встретили, им уже довелось понюхать пороху. Майкл о чем-то переговорил по-русски с капитаном, катер отдал швартовы и вышел в море.
Стоя на палубе, я с гордостью смотрел на остров Либерти и взметнувшую на нем в небо факел статую Свободы – славный символ нашего государства. Но тут ко мне подошел Майкл и, взглянув на меня, спросил, не холодно ли мне, после чего пригласил меня в кубрик, где можно было выпить горячего чаю, или «чего покрепче». Вообще я не был любителем спиртного, но, подумав, решил, что рюмка виски или хорошей русской vodka сегодня бы мне не помешала.
Лео уже был в кубрике, и с интересом рассматривал военный журнал на русском языке, где были фотографии трофеев, захваченных у нацистов, и снимки военной техники русских, на фоне нескончаемых колонн немецких военнопленных, уныло бредущих в русский тыл. Должно быть, им очень не хотелось попасть прямо в Сибирь. Но в Россию их никто не звал, так что они получили то, что заслужили.
Были там и фотографии тех их приятелей, которым повезло куда меньше. Горы трупов в серых шинелях, которых русские собрали со всей округи, чтобы захоронить в братских могилах. Как сказал Майкл, глядя на эту кучу мертвых джерри: «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет».
Тыкая пальцем в журнал, Лео начал задавать вопросы, и Майкл стал нам рассказывать о новой русской военной технике. Причем, как оказалось, он неплохо разбирался не только в военном деле, но и в физике. В том числе знал он и о последних открытиях в области строения ядра атома и в квантовой теории. Удивительно, этот русский капитан спокойно рассуждал о таких вещах, о которых в Америке знает не каждый университетский профессор!
Меня разбирало любопытство – что это за военный такой, и откуда он знает то, что является пока тайной за семью печатями?
Майкл, заметив мой недоуменный взгляд, неожиданно подмигнул мне. – Джулиус, вы удивлены, – спросил он, – вы думаете про себя – откуда простой русский капитан столько знает – не так ли?
Я вынужден был сознаться, что это именно так, и я действительно ломаю голову, пытаясь разгадать эту загадку.
– Дружище, – сказал мне Майкл, подмигнув, – как говорил принц датский Гамлет: «There are more things in heaven and earth, Horatio, than are dreamt of in your philosophy»[1], – потом он вдруг он стал необычайно серьезным, и произнес: – А что, если я скажу вам, Джулиус, что уже существуют двигатели, работающие на энергии деления ядра атома?
Я ошарашено посмотрел на Майкла, не понимая, то ли он шутит, то ли говорит всерьез. Лео тоже бросил рассматривать журнал и начал прислушиваться к нашей беседе.
А Майкл тем временем продолжил: – Мистер Оппенгеймер, в СССР уже построен реактор, в котором выделяемая во время цепной реакции энергия деления ядра атома совершает работу, достаточную для того, чтобы неограниченно долго двигать в толще воды с огромной скоростью большую подводную лодку. Подводную лодку, которой не надо заправляться топливом и которой не требуется всплывать на поверхность для того чтобы глотнуть воздуха, так как она способна добывать кислород прямо из морской воды. Подводную лодку, дальность которой не ограничена ничем, кроме границ суши и моря.
– Не может этого быть! – не сговариваясь, воскликнули мы с Лео. – При нынешнем уровне науки такой двигатель и такую подводную лодку просто невозможно построить в этом мире!
– А если он был построен не в этом мире? – с усмешкой посмотрел на нас Майкл.
У меня подкосились ноги. Я понял, что или этот странный русский капитан так неудачно шутит, или... Поверьте, кроме физики я занимался еще кое-чем... Например, в 1933 году я выучил санскрит и перечитал всю «Бхагават-гиту». В этой священной книге индуистов я узнал о множественности миров, о путешествии во времени и пространстве... И то, что говорил мне сейчас этот странный русский... Внезапно появившееся в Черном море корабельное соединение под андреевским флагом, стремительные, как молния, таинственные самолеты, за наделю поставившие на колени люфтваффе, неуязвимые танки, которым не страшны снаряды немецких пушек, и армейские офицеры, по уровню знаний физики превосходящие нашего профессора...
– Майкл, – сказал я, облизывая пересохшие вдруг губы, – скажите мне, ради всего святого, вы пришли к нам из будущего?
Капитан как-то странно посмотрел на меня. В его взгляде мелькнуло даже что-то вроде уважения: – Да, Джулиус, – спокойно ответил он, – вы правильно догадались, я, точнее, мы – из будущего. Мы уже бросили свой меч на весы войны, и теперь крах нацизма произойдет быстрее, чем это случилось в нашем прошлом. Многие из тех, кто погибли в той истории, которую мы знали, останутся живы, и это заставляет нас сражаться еще яростнее.
– Майкл, – взмолился я, – скажите мне, какое оно это будущее?
Русский капитан печально посмотрел на нас, и только сейчас я понял, что перед нами сидит смертельно уставший человек. – Джулиус, Лео, а вы уверены, что хотите это знать? – спросил он нас. Мы с Лео закивали головами, и Майкл продолжил: – В этом будущем, господа физики, по всему миру работают атомные электростанции, производящие огромное количество энергии, по северным морям плавают ледоколы с атомными двигателями, способные расколоть любые льды. В этом будущем ученые могут заглянуть в такие тайны, в которые даже такие гениальные физики, как вы, Джулиус, и вы, Лео, еще не заглядывали. И в то же время в этом будущем по всему миру миллионы людей живут впроголодь, а ваша страна развязывает по всему миру войны ради выгоды кучки дельцов с Уолл-Стрит. Да что там мир, в самой Америке, если вы помните времена «Великой депрессии», сотни тысяч людей теряли работу и умирали с голоду. И все это под сенью статуи Свободы и звездно-полосатым флагом. Немыслимое богатство одних и немыслимая нищета других – вот что такое мир нашего будущего.
1
Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам (Шекспир, «Гамлет»).