- Ты убила Ее.
Я снова пожала плечами и, разозлившись на себя за этот неуместный жест, сорвалась на ней:
- Черт возьми! Тебя это не касается, понятно? Тебя не касается моя жизнь и то, что в ней происходит! А ты вламываешься, ты упорно вламываешься в нее. Бесцеремонно, по-хамски. Ломаешь и давишь, крушишь то, что возводилось не тобой!
У нее дрогнули губы и, чуть помедлив, сложились в усмешку:
- Не вини меня в собственных ошибках. Не будь меня, появилась бы другая. Тебе никогда не быть с Ней. Запомни это. Никогда! Она так близко наклонилась ко мне, что я явственно разглядела золотистые черточки в ее глазах.
- Ни-ког-да...
И я разбила поцелуем восхитительно четкий изгиб ее рта, страшась материализации ее мыслей, переложенных на музыку слов. Замолчи! Я вложила в этот поцелуй все оттенки вкуса намешанного во мне коктейля: боль и отчаяние, ярость и страх, беспомощность и злобу, страсть и любовь. Да-да, любовь. Разбежавшаяся по венам щемящая память моя несла в себе обжигающие угольки любви. Любви к Ней. Лейла! Бушевал во мне немой крик. Зов, на который в тот момент могла отозваться только девушка с глазами дикой серны...
- Мстишь? - она отстранилась и с улыбкой посмотрела на меня. В ее кофейных глазах плескалось желание. Оно размыло золотистые черточки и затуманило взгляд. Я фальшиво рассмеялась:
- Тебе? За что?
- Не мне. Ей.
Ей... Я откинулась на спинку стула, закрыла глаза и попыталась нарисовать Ее на внутренней стороне век.
...Шелковистые нити золотых волос, разметавшихся по подушке...
...Тонкие трепещущие ноздри, ловящие запах нашей страсти...
...Узкая мягкая ладонь, собирающая стоны мои...
...Маленькая родинка на предплечье...
Фрагменты, кусочки мозаики, разноцветное конфетти. Я тщетно искала Ее в собственном подсознании. Вышколенная память хоть и обрушила на меня водопад эмоций – не воссоздавала образ Ее.
Ей... За что мне мстить Ей? За собственную глупость? За постоянный страх потерять Ее? За трусливое бегство? Я почувствовала, как во мне просыпается ярость – толчками, словно ее генерировало и выталкивало с кровью само сердце. Я стиснула зубы так, что заломило в висках.
- Эй, девушка с глазами дикой серны, проводи меня до рассвета. Я боюсь спать одна...
...
В глаза било нахальное утреннее солнце. Яркое, еще не утомленное жизнью большого города, не задохнувшееся выхлопными газами оно весело ворвалось в комнату и плашмя упало на мою кровать.
- Привет, как жизнь? – спросило солнце, критически оглядывая комнату.
- Хуже некуда...
Я с размаху влетела в паутину и глупо барахталась там, в самом центре. Циничная, умело расставленная паутина из серебристых ниточек зыбких надежд моих и клейких узелков чьих-то обещаний. И где-то недалеко зорко сидел паук, держал в лапах сигнальную нить и выжидал, когда отчаянно бьющаяся жертва устанет и безвольно повиснет в центре шелковистой сети. А может, и я была пауком. Самцом, которого сожрет после ночи любви удовлетворенная самка.
...
- Ты зря Ей мстишь. Между нами ведь ничего не было. Ничего. Да и не могло быть. Она слишком сильно любила тебя. Писала твое имя на мокром песке и смотрела, как его слизывает море. Она искала тебя. Сердилась, что ты пропала, не сказав ни слова... Себя винила. Говорила, что ты – ветер, запутавшийся в ее волосах. И как ветер умчалась куда-то, не оставив адреса. Знаешь, а Она любила...
- Ветер.
- Да, - девушка с глазами дикой серны расстегивала пуговицы на моей рубашке, гладила мои плечи, целовала ключицы, рассказывая эту страшную быль-сказку. Я закрывала глаза, задыхалась не от страсти – от ужаса, не зная, что все самое страшное – впереди.
- Она искала тебя. Уехала, когда поняла, что тебя нет. Сдалась. Знаешь, у Нее такой же потухший взгляд, как у тебя сейчас. Озера горечи. Неразбавленная тоска, - она говорила все быстрей, срываясь на хриплый шепот, - Она не может жить без тебя. Ты не можешь жить без Нее. Но вам никогда не быть вместе... Понимаешь? Никогда не быть...
Она была во мне, рвала меня изнутри на части, вбивалась в меня, чтобы остаться навсегда. А я истекала болью, ужасом и блаженством.
- Замолчи... Не надо... Я не хочу ничего знать... – молила я ее. И боялась, что она замолчит. Но она продолжала, не обращая никакого внимания на мои слова. Да и вряд ли слышала меня.
- Она сдалась. Уехала. Поклялась, что забудет тебя... Уже забыла. А я искала. Я нашла тебя. Знала, что рано или поздно найду...
Она взяла меня в плен. Опутывала меня собой. Я пропадала в ней, словно в густом тумане – не видела ни дороги, ни неба, ни земли. И сквозь этот душный туман долетали до меня обрывки фраз:
- Ты предложила Ей царство... Но корону оставила себе... В твоем мире нет места двоим... В твоем выдуманном мире...