Заплатив за информацию, отправил носильщика дров идти туда, куда он там шёл до нашей встречи. Написав короткую записку, спрятав её в ведре, вернулся к палаткам Фальсин, уже примерно представляя, что буду делать дальше. Риадин и Абра мне не безразличны, поэтому не могу пройти мимо не поздоровавшись. В том, что они не подведут, не выдадут моих секретов, я был уверен. Дам знать, пускай в случае чего обращаются. Если буду поблизости, чем смогу, помогу. Или, возможно случится так, что всё произойдёт с точностью до наоборот. У судьбы странное чувство юмора. Да и просто приятно встретить старых друзей вдали от дома, где вокруг всё чужое и полно врагов. Пообщаться, поделиться радостями или печалями. Что я, бездушная кукла что ли?
Окинув взглядом изменения, произошедшие с прошлого раза, идеально подходящие, прямиком направился к Абре, что в одиночестве сидела в своей палатке, с широко открытым пологом, перебирая какие-то запутавшиеся верёвочки с множеством узелков. Непонятно, то ли игралась с ними, то ли развивала моторику пальцев, то ли пыталась распутать завязки, то ли осваивала чтение узелкового письма. Только я уверенно сунулся в её палатку, как сзади послышался грозный окрик сестры, что отдыхала неподалёку.
— Куда прёшь? Не видишь, занято! Это чужая палатка. Проваливай. Совсем уже безмозглые марионетки обнаглели. Повсюду суют свой нос, — обругала меня Ясира.
— Ка-камень, надо? — коверкая слова, протянул Абре ведро с камнями. — Хороший ка-камень. К-круглый, — показал на овальную «картофелину», лежащую на поверхности.
Вместо неё ответила Ясира, опередив сестру.
— Нет. Камней для очага у нас уже полно.
— Ка-камень надо. Ей, — упрямо указал на Абру, превратив вопрос в утверждение.
— Иди отсюда, кому говорю. Пока я тебе голову в обратную сторону не повернула. Иди прогони её, — попросила другого, лениво развалившегося на коврике Фальсин.
— А сама? — не захотел лишний раз напрягаться.
— А я занята.
— Чем?
— Не видишь, слежу за порядком.
— Ка-камень надо? — спросил у привлечённой нашими голосами Абры, встав так, чтобы собой прикрыть от посторонних взглядов ведро с камнями.
Показал один из них девушке, вместе с запиской. Мгновенное изумление в её глазах сменилось понимаем.
— Давай, — заинтересованно согласилась.
Получив разрешение, вошёл в палатку. Вместо камня она нетерпеливо выхватила бумажку.
— Да на кой хвост они тебе сдались? — возмутилась Ясира, не видя происходящего. — Гони в шею этого попрошайку. Ничего ему не давай. Мы бы ещё камни покупали, в горах. Совсем на голову стукнутая?
После прочтения, выражение лица Абры резко поменялось. Моток перепутанных верёвок улетел в сторону. Она мигом вскочила на ноги.
— Ка-камень не надо? Моя уходить, — расстроенно заявил, выходя из палатки.
В записке было написано следующее.
«Абра, возьми камень и хорошенько стукни им по голове Риадина. Скажи ему, я попросил. Так бездарно проиграть сопляку Даяру, совершая детские ошибки, это же нужно совсем мозгов не иметь. Так что ему ничего не грозит. Сил больше нет смотреть на унижения Риадина. Боюсь, не удержусь и сделаю страшное. Пойду напьюсь, от расстройства. Один. Если серьёзно, выручай нашего общего друга. Он явно проигрывает с разгромным счётом. Судя по выражению лица, не зная, как выскочить из этого щекотливого положения. Я бы и сам помог, но меня в этом лагере нет, точно так же, как и вас. Ваш верный друг, Амир Погибель Ифритов из рода древних Амир.
Пометка: Стукнешь Даяра, дам десять динаров.»
— Стой! — требовательно крикнула Абра мне в спину. — Кто тебе дал эти камни?
— Ка-камень надо? — обрадованно повернулся, воспрянув духом.
Довольно быстро она поняла, что вразумительного ответа не добьётся. Только доведёт себя до желания убивать.
— Надо. Но сначала покажешь, где и кто, — вынужденно согласилась.
— Один камень, один дирхем.
— Вот их хозяин и заплатит. Как только мы увидимся. Риадин, — имена они не меняли, чтобы по запарке не оговориться, — мне нужна твоя помощь. Составишь компанию?
Просительно на него посмотрев, несколько раз призывно захлопала ресничками. По легенде они все были из одной семьи, так что такое фамильярное обращение при посторонних не выглядело оскорбительным или неуместным.
Риадин, только и ждавший подходящего случая, тут же вызвался вместе с ней сходить, вразумить наглого хозяина марионетки, придумавшего такой раздражающий, навязчивый способ заработка.