Немного подождав, не заметив изменений обстановки, оба вернулись к продолжению противостояния. Тигр, чудовищно расширив пасть, в один приём заглотил окорок, а Чха-Ун, медленно вынула из ножен тяжёлый нож. Внезапно, химера стремительным броском, с разворота метнула его в подозрительную тень, а полосатый вор выстрелил туда же энергетическим снарядом. Выпустив его из пасти, чем немало удивил лахру. Впрочем, сейчас не время отвлекаться на эту мелочь.
Через внушительную дыру, переходящую с пола на стену, появившуюся на месте тумбочки, можно было увидеть улицу. Снова прислушавшись к своим ощущениям, оба бросились бежать по коридору, догоняя юркую тень, что начала метаться от одного укрытия к другому. Пытаясь не дать этой хитрой «мышке» сбежать, азартные охотники принялись лупить по ней чем придётся. Кулаки лахры с лёгкостью пробивали пол, оставляя в нём новые дыры, разламывали деревянные брусья, ломали стены. Тигр не отставал, мешаясь у неё под ногами. Пытаясь опередить химеру, разжигая в ней чувство соперничества. Чха-Ун не собиралась делиться с этим ночным обжорой похвалой хозяина. От одной только воображаемой картины, как он гладит её по голове, хвалит и кормит, у химеры значительно поднялась температура тела. Поэтому без страха отпихивала наглого тигра. Рычала на него, перепрыгивала, дёргала за хвост, точно так же мешая сопернику вырвать у неё из рук победу.
На поднявшийся грохот из своей комнаты выскочила перепуганная кукольница из Шаль-Шади. В одной ночной рубахе. Подумав, что началась война.
— Что происходит? — спросила у Чха-Ун, узнав личную химеру господина Амира.
— Здесь дух — шпион. Лови его, — приказала химера, указывая пальцем на тень.
Действуя на рефлексах и адреналине, дерра Апар немедленно пустила в ход свою родовую силу, которой уже давно незаметно покрыла весь дом. В указанном месте доски пола с треском принялись скручиваться в спирали. Почувствовав, как что-то коснулось её сигнальной нити, кукольница нанесла туда сильный удар стихийной техникой, сразу подумав о пугающих её до дрожи невидимках. Стремительно разрастающиеся корни гигантского дерева разодрали этот угол дома в клочья. А увлёкшийся преследованием тигр добавил к ним огоньку, приняв это за продолжение веселой игры, к которой очень скоро присоединилась целая толпа желающих отличиться и заслужить награду.
Не став устраивать разбирательства ночью, на эмоциях, утром прошёлся по следам «великой» охоты. Осматривая впечатляющие разрушения, с трудом сдерживая гнев, поинтересовался у толпы виновато отводящих глаза сопровождающих.
— Вы за кем гонялись? За стадом диких быков? И как? Сколько поймали? Не слышу, — потребовал ответа леденящим голосом.
— Простите, господин, нам не удалось схватить шпиона, — с сожалением сообщил начальник охраны.
Наивно полагая, что провинился только этим.
— Как он хоть выглядел? — продолжил расследование.
В ответ, тишина. Лишь растерянные переглядывания виновников этого собрания.
— Кто-нибудь, наконец, расскажет, что здесь произошло? С чего всё началось? Кто разрушил виллу?
— С неё, — сразу множество рук указало на испуганно сжавшуюся Чха-Ун.
Вокруг которой тут же образовалось свободное пространство.
— Хозяин, всё началось с тигра, — дрогнувшим голосом сообщила жалобно выглядящая химера.
— Какого ещё тигра? — не понял.
Далее мне поведали потрясающую историю охоты на неуловимую теневую «мышь». И как все охотно предлагали свою помощь в этом нелёгком деле, без раздумий применяя разрушительные способности. Реагируя на команды, вроде: «Она там! Левее. На лестницу побежала. Стреляй! Да не в меня же!» У меня просто не нашлось слов. Для них. Только предположения, кто мог послужить виновником этого переполоха. Самое смешное, не причинив нам никакого вреда. Сами с этим успешно справились. Да ещё вовремя исчезнувший тигр, которого никто не мог найти. Задаваясь одинаковыми вопросами, откуда он тут взялся? Какого чёрта Пакура решила устроить ночной перекус? Она что, голодает? А для кого ещё её дух-хранитель тащил этот несчастный окорок, за который теперь придётся отдать кучу золота, потраченного на ремонт. Нашла кого отправить на кухню. Кстати, где она сама?
Оглядев толпу бравых мышеловов, как один изображавших — «Рауфик ни у чём не виноуват», Пакуры среди них не обнаружил. Отправив всех заниматься уборкой, пошёл искать проблемную кошатницу. Мысленно перебирая, что бы такого сделать, чтобы не только успокоиться, но и кое-кого щёлкнуть по любопытному носу.
Оставив охрану снаружи, вошёл в комнату заклинательницы лавы. Поставил барьер от подслушивания. Невыспавшаяся женщина мрачно сидела на кровати, поджав под себя ноги. Явно меня дожидалась. Предчувствуя, что ничего хорошего ей эта встреча не принесёт. С решимостью драться до последнего, если придётся, но своего глупого хранителя не отдавать. Похвальная преданность.
Молча разглядывал её несколько минут, нервируя, заставляя чувствовать себя очень неуютно, после чего спросил.
— Что можешь сказать в своё оправдание? Надеюсь, не нужно объяснять, почему оправдания?
— Он больше не будет так делать, — хмуро пообещала.
— В смысле, брать окорок? То есть, в следующий раз придёт за колбасой? — удивлённо предположил.
— Нет.
— За хлебом, — выдвинул следующее предположение.
— Нет.
— А. За вином, — догадался. — Нужно же будет всё это ещё запить. Хлеб. Колбасу. Окорок.
— Нет! — вспылив, повысила голос. — Ты ведь специально меня провоцируешь? — проявила подозрительность.
— Нет. Как ты могла такое подумать?
Плотно сжав губы, Пакура несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула через нос, успокаиваясь.
— Давай договоримся. Чего ты хочешь? — спросила напрямик.
— Тебя.
— Хочешь трахать, трахай, но не засирай мне мозг, — довольно равнодушно отнеслась к такой возможности.
— Ты забывала добавить слово — пожалуйста. Будешь себя так вести и дальше, не дождёшься меня в своей постели. И потом, я достаточно жаден, чтобы желать всего и сразу, а не по частям и не в лучшем виде.
— Что значит, всего? — потребовала установить чёткие рамки моих требований.
— Всего — это всего. Но, только хорошего. Любви. Верности. Уважения. Понимания. Без ненависти, страха или презрения. В ответ, тоже готов поделиться всем, что есть у меня. Даже оставить тебе моего духа! Мурзика. Куда уж больше.
— Это мой дух! — разозлилась Пакура, теряя, с трудом обретённое, хладнокровие.
Открывая свои настоящие чувства и мысли.
— Я так и сказал, — кивнул с невинным видом.
Немного подумав, «сверля» меня злым взглядом, заклинательница лавы усмехнулась.
— Думаешь, это так просто? Достаточно пожелать и всё исполнится?
— Нет, конечно, — настала моя очередь насмешливо фыркать. — Если бы это было так, меня бы здесь не было. Я лишь предлагаю одну из возможных дорог и свою поддержку. Как далеко мы сможем по ней пройти вместе, одному огненному древу известно. Однако, если ничего не делать, со временем станет только хуже. Вернуться — нельзя. Стоять на месте — нельзя. Долго прятать голову под одеялом — нельзя. И что остаётся? Чтобы жить, нам, дари, необходимо постоянно куда-то двигаться. Заметь, я не пытаюсь тебе лгать. Говорю открыто и прямо то, что думаю. Поэтому не жди удара в спину, подлости или коварства, — убедительным тоном продолжил обрабатывать свою будущую последовательницу.
— И это ты говоришь после того, как заставил меня подписать тот договор? — недоверчиво изумилась, не веря ни одному слову.
— Женщина, не придирайся к мелочам. Подумай о другом. Все мы даём клятвы. Рано или поздно. Ты свою дала чуть раньше, только и всего. Зато, теперь я могу тебе доверять.
— А я тебе не могу, — убеждённо заявила Пакура.
— Почему?! — оскорблённо возмутился, не видя для этого ни одной причины. — Смотри, я до сих пор ничего не сделал, чтобы тебя перевели из касты воинов в касту рабов. Ведь обратного пути уже не будет. Ты до сих пор, пусть и беглая, разыскиваемая, но истинная дашун. Так оставайся ею. Я не против. Храни традиции предков и честь воинов Сатар. Также я не стал выдавать тебя твоим врагам. Позволил укрыться в этом доме. Кормлю. Пою. Подвергая себя опасности… по ночам. Разве это нас не сближает?