— Погоди-ка, вчера ты ничего об этом не рассказывал.
— Потому что все произошло сегодня утром. Я думал, что сплю, но… — парень вспомнил пыль на кроссовках. Кроме того, ощущение полного желудка наяву никуда не исчезло, а во рту остался вкус жаркого. — Похоже, я по-настоящему вернулся в ее дом в ином мире.
Сантана замерла как вкопанная.
— Ты прикалываешься, что ли?
— Нет, — Томас потянул ее за руку, и они пошли дальше по едва заметной извилистой тропинке между кустов и кактусов по дну пересохшей речки.
— Ты вернулся в иной мир, — не унималась сестра, — самостоятельно? И снова зависал с молодой тетей Люси?
— Ну да.
— И она сказала тебе, что Тетушка собирается… И что же она собирается сделать?
— Не знаю. Про свою сестру она не говорила. Просто попросила отправиться на кострище, называя его колесом стихий Белой Лошади.
— Когда-то там было колесо стихий?
— Наверно.
— И какое отношение к этому имеет Тетушка?
— Мне кажется, тете Люси мое присутствие на кострище могло понадобиться по двум причинам. Либо там произойдет нечто связанное с нашими традициями, либо что-то замышляют майнаво. Но она предупредила меня, что там возникнут кое-какие неприятности. Она считает, будто я могу предотвратить их, если пойму, как поступить правильно.
— По-моему, даже при желании больше туману нагнать нельзя.
— Вот-вот, — рассмеялся Томас, — я ей почти то же самое и сказал.
— И все равно непонятно, зачем Тетушке понадобилось брать с собой пушку.
— Возможно, все-таки собираются майнаво, и в таком случае там может оказаться Консуэла Мара.
— Ох, черт, — поняла Сантана и прибавила шагу.
Пока брат и сестрой шагали по дну небольшого притока, отходившего от безводного русла за их домом, Томас надеялся, что он ошибается. Однако стоило им выбраться на берег и взглянуть сверху на участок Эгги, как стало ясно: события развиваются по наихудшему сценарию. У кострища собралась громадная толпа майнаво, только они не сидели, как частенько бывало, а стояли в дальней части утоптанной, выгоревшей на солнце площадки и на откосе за ней.
Прикрыв от солнца глаза рукой, парень рассмотрел, кто же находится в центре притяжения всеобщего внимания: Морагу, Стив и с ними какая-то белая женщина с темными волосами, а напротив — Консуэла Мара. Беседа явно не была мирной, напротив, она походила на яростный спор, в котором принимали участие и некоторые майнаво.
— Не вижу Тетушки, — покачала головой Сантана.
Томас, надеясь отыскать старушку, принялся осматривать сборище. При этом его не оставляло ощущение дежавю: он словно опять оказался в Каньоне Предков, заполненном майнаво во всех обличьях — смешанных, человеческих и звериных. Кузены выглядели так живописно и разнообразно, что отыскать среди них Тетушку было не так-то просто. Однако в конце концов Томас заметил ее. Старушка целеустремленно пробиралась между майнаво, держа весьма опасный курс на точку противостояния Стива и Консуэлы Мары. Томас указал на нее сестре и помчался вниз по склону. Сантана бросилась следом.
Плотность толпы оказалась какой-то запредельной, и Томасу с сестрой пришлось буквально проламываться вперед, распихивая майнаво.
— Простите, извините, — как заведенный повторял парень, ни на секунду не прерывая движения.
Сантана старалась не отставать. Шум — рычание, шипение, урчание и прочие звуки крайнего недовольства, подкрепляемые разгневанными взглядами, — нарастал с каждым их шагом, пока кто-то вдруг не сказал:
— Да это же младшие Кукурузные Глаза!
И к некоторому удивлению Томаса, после этого кузены сами принялись расступаться перед ним.
Но все равно они опоздали.
Дело в том, что Тетушка вознамерилась продырявить из револьвера голову Консуэлы Мары еще в тот момент, когда брат с сестрой начали свое продвижение к центру противостояния.
4. Стив
Наверное, старая тетка Томаса — последний человек, которого я когда-либо ожидал увидеть размахивающим классическим ковбойским револьвером. В ее костлявой руке пушка выглядит просто громадной. У этой штуки мощная отдача, и если старушка вправду пальнет из нее, она всерьез рискует заработать перелом запястья и предплечья — в ее возрасте твердостью костей уже не похвастаешься. Понятия не имею, отдает она себе в этом отчет или нет, но судя по ее воинственному настрою, ей совершенно наплевать на хрупкость собственного остова.
Причина вражды между ней и Консуэлой мне не совсем ясна, а детали и тем более неизвестны. Однако, чего тут скрывать, воронова женщина, похоже, ухитрилась достать едва ли не каждого. И все же мне не кажется, что за это ее стоит нашпиговать свинцом. Убийство вообще далеко не лучшее решение проблемы, а сейчас его угроза только осложняет и без того непростую ситуацию.