Все-таки программа определенно обернулась для Сэди благом, хотя думать об этом ей не хотелось — просто чтоб не сглазить. Особо никто ее здесь не доставал, а еда по сравнению с тюремной баландой и вовсе казалась божественной.
И когда в спальню явилась Кэндис и велела собираться, Сэди была полна решимости попробовать что-нибудь новенькое. Может, ее заинтересует какое-нибудь искусство для неудачников, а может, и нет — но в любом случае это будет получше того дерьма, что она нахлебалась дома. Что бы там ее ни ожидало, она постарается следовать генеральному плану Эгги «совершать хорошие поступки, чтобы становиться лучше».
Попытка не пытка.
7. Томас
На вершине подъема Захра-роуд Томас свернул на обочину и остановился. В боковое зеркало ему открывался изгиб шоссе, убегающего в резервацию. Парень выбрался из пикапа и замер, одной рукой придерживая дверцу, а другой прикрывая глаза от солнца.
Ему с трудом верилось, что это происходит на самом деле, что все вдруг разом уладилось.
Рувим подарил ему этот старый пикап и выплатил жалованье за две недели, а его работа на полставки в фактории перешла к Сантане. И еще вождь снабдил его адресом одного своего знакомого в Лос-Анджелесе, который мог дать парню работу на стройке — если, конечно, у Томаса возникнет такое желание.
Когда же парень попытался отказаться, Рувим отмахнулся:
— Когда окажешься во внешнем мире, передай добро дальше.
— Как это?
— Просто будь там поосторожнее. Возвращайся целым и невредимым, иначе твоя мама с меня шкуру сдерет.
— С чего вы так уверены, что я вернусь?
— Мы всегда возвращаемся. Здешняя красная пыль в нашей крови.
А вот мама взбеленилась. Хоть она и пыталась не показать этого, Томас все-таки прожил с ней всю свою жизнь и прекрасно видел ее реакцию. Тем не менее он даже не попытался объясниться — знал, что она слышать ничего не желает. Поэтому просто сказал, что любит ее.
Зато Тетушку его отъезд позабавил, но, возможно, она, как и ее сестра Люси, живет в прошлом, настоящем и будущем одновременно и ей уже известно, как все обернется.
Не пытался Томас объясниться и перед Уильямом и Наей. Тоже сказал им, что любит их, — и пообещал вернуться.
— Такими обещаниями разбрасываться не стоит, — упрекнула его Сантана, провожая к пикапу. — По крайней мере, пока не поймешь, что сможешь их выполнить.
— Я же не могу сказать им, почему уезжаю. Незачем забивать им головы такими вещами. Пока они вполне счастливы здесь.
— Да уж, — девушка остановилась и критически оглядела машину. — Ну и развалюха.
Томас пожал плечами:
— Кузов не мешало бы подлатать, но с остальным, как поклялся Рувим, все в порядке. — Он улыбнулся с видом победителя. — К тому же тачка досталась мне забесплатно.
— Хм, убедительный аргумент.
Парень тронул сестру за плечо.
— Ты сама-то в порядке?
— Эй, у меня же теперь есть работа! Может, я даже присоединюсь к псовым братцам, — в ответ на удивленно вскинутую бровь брата Сантана пояснила: — Они вроде неплохо развлекаются.
— Но они же воины!
— Да. Зато могут принимать собачье обличье. Только не говори, что тебе никогда не хотелось побегать с ними по каньонам!
— Если уж говорить об облике майнаво, я бы предпочел кого-нибудь летающего.
— Это было бы клево: Томас с крыльями! — улыбнулась девушка.
— Слушай, когда закончишь школу, а я там устроюсь, можешь пожить у меня, если к тому времени тебя не оставит желание уехать отсюда.
Сантана сразу стала серьезной и немного грустной:
— Опять раскидываешься обещаниями.
— Но ты же знаешь, я никогда не отворачивался…
Однако закончить у Томаса не получилось. Сантана стремительно обняла его — да так крепко, что на мгновение у парня перехватило дыхание.
— Я буду скучать по тебе, — прошептала девушка и умчалась в дом.
Парень еще долго стоял и смотрел на захлопнувшуюся за сестрой сетчатую дверь. На крыльце сидела Тетушка, по обыкновению в компании пары ворон, но расшифровать выражение ее лица Томас не мог. Ему ужасно хотелось утешить сестру, только он понятия не имел, как это сделать. Как ни крути, он все-таки ее бросает. И принять это было нелегко.
Наконец Томас помахал Тетушке, забрался в пикап, запустил мотор и нажал на газ. Надо ехать, пока не передумал.
И вот теперь он здесь, снова оглядывается назад и в который раз ломает голову, правильно ли поступает. Ладно, все равно этого ему не узнать, пока по-настоящему не уедет. К тому же, как сказал Рувим перед прощанием: «Ты всегда можешь передумать и вернуться». Да, такие вот последние слова босса…