— Вечно молодые устраивают шум.
Мы повернулись к сказавшему эти слова человеку и наткнулись на уверенный и жёсткий взгляд, принадлежавший человеку средних лет в простой броне.
— Здесь не сражаются. Наказание за нарушение — смерть, — продолжил он, - Второй раз повторять не буду.
Все склонили головы, соглашаясь с правотой его слов. Он ответно кивнул нам и отошёл.
— Я иду в восточные сатрапии, трофеи делим как заведено...
— Это неинтересно моим людям! — опять завёлся атаман.
— Как я уже сказал, — не отступил кузнец, — мы не его люди, я веду пятёрку всадников и готов присоединиться к тебе.
— Беру тебя и твоих людей, — поспешил согласиться я.
— Сначала сразись со мной! — закричал атаман не то мне, не то кузнецу.
— Вон из нашего поселения, и что бы я тебя больше здесь не видел, — опять подошёл к нам должно быть местный страж.
— Мы и так уходим, — сбавил тон атаман, — Да накроет это место толстым слоем дорожной пыли!
К моему удивлению ко мне подошли девять человек. Кузнец и ещё пятеро, судя по одежде были из одного рода, а остальные из рода атамана.
— Предатели, поедатели конского навоза, степные крысы, — обрушился он на них с руганью.
— Слова имеют вес, только если они сказаны достойным человеком, — ответил ему пословицей один из моих новых воинов.
— Хватит слов, — остановил я его, — у нас сегодня будет много дел. А завтра уже выходим.
Весь день все были заняты. Готовились к походу, покупали повозку для нового десятка, загружались припасами. Шаман порадовал меня, сказав что сам поведёт отряд по известной ему дороге. Вечером он засвидетельствовал перед небом и степью клятву моих новых воинов. Приходило проситься к нам шесть человек, но я взял только молодого парня возчиком на на новую повозку. Торгаш, покачав головой, отвёл меня в сторону и рекомендовал мне нанять себе слугу.
— Хан, — говорил он, — у тебя и так будет масса дел, тебе нужен человек, который освободит тебя от всей суеты. Да и солидно это. Вон тот худой парень тебе подойдёт. Я говорил с ним. Он уже был слугой, но заболел и его оставили в поселении. Откормим, подучим, он даже денег не требует.
— Торгаш, ему нужен конь, оружие, броня. У тебя ещё остались деньги?
— Броню он пока не выдержит, из оружия — кинжал на пояс у нас найдётся, что до коня — видел я тут спокойного мерина, сторгую.
Я вздохнул.
— Тощий, иди сюда!
Тощий, в ветхой, но чистой одежде, парень подошёл и вежливо поклонился.
— Ты должно быть голоден, — сочувственно сказал я, достал из наплечной сумки кусок маленькой лепёшки, приготовленный для Ветра и бросил его под ноги юноше, — Ешь!
— Благодарю вас за щедрость, — негромко ответил после паузы парень, — но я сыт. И прошу простить, что отнял ваше время.
Не склонив головы он развернулся, собираясь уйти.
— Давай попробуем по другому, — предложил я и достал уже целую лепёшку, — Возьми её и раздели на нас двоих.
— Дайте мне сами мою долю, мой господин, — ответил он.
Я отломил от лепёшки маленький кусочек, забросил его в рот и проглотил. Затем я отдал почти целую лепёшку своему новому слуге и сказал Торгашу:
— Купи ему в дорогу то, без чего не обойтись.
— Ну, это как водится, — улыбнулся Торгаш, — Умный ты, Хан!
— Да уж поханствуй с моё, — пробурчал я.
Глава 10
Рано утром мой отряд двинулся на восток. Четыре повозки и двадцать три всадника, три возчика и один упрямый шаман, заявивший, что своей повозкой он будет управлять сам. Первым делом надо было испросить благоволения духов на кургане какого-то хана, о котором я ничего не слышал. Я попробовал возразить, но шаман в ответ только недовольно на меня покосился. Благо этот курган был нам по дороге. Наш путь лежал сначала по самой окраине степи, затем мы должны были преодолеть горы и спуститься в Цветущую Долину, находящуюся в пяти днях езды от первой из десяти сатрапий. В ней я собирался снять дом, чтобы оттуда совершать набеги на соседние сатрапии. Как это будет, я пока понимал весьма смутно. Оглянувшись, я поманил к себе кузнеца. Он быстро догнал меня, склонившись в поклоне.
— Послушай, — начал я, — ты хороший кузнец?
— Для похода весьма неплохой, поправлю, починю, подкую лошадь. А так, нет, тонкостей мастерства не знаю, — настороженно ответил он.
— Буду звать тебя Кузнецом, если ты не против.
— Мои так меня и зовут, — улыбнулся парень, — А я уж подумал, что тебе хочется утвердить свою власть, убив одного из нас.
— У меня не так много людей, — улыбнулся я в ответ, — вот будет хотя бы тысяча, тогда обязательно. Скажи, твой бывший атаман попробует отомстить?
— Это в его характере. Пусть их всего восемь, но он попытается обязательно, думаю ночью. Мы все уже не раз пожалели, что связались с ним, — вздохнул Кузнец.