— Разреши, Хан! — обратился ко мне Лекарь, — Их пятеро, но один ранен тяжело. Я хочу помочь ему уйти быстро.
— Согласен, — я кивнул головой, — Все согласны? Иди, Лекарь, сделай что должен. Кто ещё будет говорить? Хочу услышать тех, кто знает пленных.
— Хан, — выступил вперёд Кузнец, — ты знаешь закон степи — врагов за спиной не оставляют. Мы готовы сделать всё сами.
— Удавите их плетью. — приказал я, — По одному подводите пленных к костру, пусть в этом участвуют все твои люди.
Этот вид казни требует двух палачей. Затянув петлю на шее неудачника, они тянут свои концы плети в разные стороны. Кузнец доказал мне свою преданность, восемь человек, что пришли с ним, пока нет. Но время для этого уже настало. Судя по их лицам, раньше им казнить никого не приходилось, но справились все. Последним к костру подтащили предводителя.
— Может выколем ему глаза и пусть идёт? — предложил Кузнец.
— Лишняя жестокость гладит по душе, но не говорит об уме, — напомнил я старую поговорку, — делаем как решили. Как закончите, оттащите их подальше от лагеря.
Я обвёл глазами круг стоящих у костра людей. Егерь и Кабан были бледны, но держались. Тощий дрожал всем телом, ноги его подгибались. Воины смотрели привычно. Шаман у своей повозки уговаривал коня не упрямиться и выпить лекарство, называя его Зверем. Пока я смотрел на них, казнь закончилась. Ни на кого не глядя я прошёл к небольшому шатру, поставленному Тощим. Его без моего ведома купил Торгаш, о чём я узнал только на этой стоянке. Лежанка в шатре была готова. На небольшом камне стояла горящая свеча. Скинув сапоги я погасил свечу, упал на лежанку и моментально заснул.
Проснулся я ночью. Быстро натянул сапоги и выскользнул из шатра.
— Всё в порядке, Хан, — раздался шёпот за моей за моей спиной.
Не оборачиваясь, я прислушался к ночи.
— Часовой стоит у фургона степняков, — продолжил Тощий.
— Ты чего не спишь?
— Как закрою глаза, так сразу их вижу, — поёжился мой слуга.
— Попробуй представить плывущие по небу облака, — предложил я, — смотри вверх, туда не долетает боль нашего мира.
За ночь я вставал ещё дважды. Часовые не спали, держались в тени повозок, костёр исправно горел. Я успокоился и заснул окончательно. Рано утром меня разбудил Тощий. Надев сапоги, я опять снял их и вытряхнул из них несколько колючих травинок.
— Прости, Хан, — склонил голову слуга, — Эта трава сушит обувь и отбивает запахи. Я просто вытряхнул не всю.
— А я уж подумал, что ты так пошутить решил, — вновь обуваясь пробурчал я.
Поздоровавшись с Ветром, я внимательно осмотрел семерых доставшихся нам лошадей. Все кони были отменно ухожены, но от двух следовало избавиться. Они были слишком стары. Восьмой конь смирно стоял у повозки шамана. Похоже, он приглянулся вечному путнику.
Наш маленький отряд быстро собирался в дорогу. Возничие под присмотром Брамина готовили завтрак. Тощий уже свернул шатёр и волок его к повозке. Торгаш заканчивал разбирать невеликую кучу трофеев, что-то записывая в свиток. Я подошёл поближе к нему. Заметив это, он распрямился, и крикнул:
— Разбор трофеев!
Его моментально окружил весь отряд, пришёл даже шаман.
— Сами видите, выбирать тут особо не из чего, — начал Торгаш, — оружие так себе, разве что эта пара метательных кинжалов не опозорит владельца. Кто взяв их сделает наш отряд сильнее?
— Я хорошо бросаю кинжалы, — выступил вперёд один из бывших охранников, — вторая пара будет к месту.
— Поручусь за него, — выступил вперёд Одноглазый, — Не помню, что бы он промахивался. Его так и зовут: Нож!
Торгаш передал Ножу кинжалы. Тот поклонился и ответил ритуальной фразой:
— Моё оружие не подведёт вас, братья!
— Остальное продадим, — Торгаш посмотрел в свиток и уточнил, — Каждому по паре серебряных монет. Возничие и Тощий разделят серебряную монету на четверых. Всё что останется пойдёт на покупки, нужные отряду.
— То есть нам по паре серебряков, а шаману лучшего коня? — вылез вперёд Лекарь.
Ведь обещал же дурень рта не открывать!
Кружившая над лагерем крупная птица неожиданно спикировала вниз и долбанула клювом по макушке лекаря. От удара он упал на колени и закрыв голову руками быстро сказал:
— Я только хотел узнать, почему всего одного?
— Потому что я не жадный, — ласково просветил его шаман, — Ты вообще поаккуратней будь, а то прилетит тебе откуда ни возьмись, и что делать будешь?
— Заканчиваем собираться, пора выступать! — повысил я голос, не давая Лекарю время для ответа.