— Пусть это будет моим подарком Хану, — сказал Ахнур, — Не высчитывай его стоимость из вашей доли!
— Тут ещё посуда и украшения. Их тоже продадим, — уверенно закончил Торгаш.
— Да будет так, — подтвердил Ахнур.
— Ещё есть камни.
— Забирайте их себе! — замахал руками слепой, — Здесь их продать некому, а слухи пойдут. Мне же теперь и от одного вора не отбиться.
Быстро загрузив нашу повозку его добычей, мы отправились обратно. Караванщики взяли всё с большой охотой, хоть и за полцены. Племянница Ахнура оказалась молодой некрасивой женщиной, живущей в приличном доме с большим двором. Дяде она обрадовалась, сказала, что обязана ему всем. Получив деньги, она простодушно сказала. что у неё ещё не кончились те, что получила от Ахнура при последней встрече. Обрадовались своему дедушке и внуки, тут же потребовавшие рассказов о приключениях. Похоже, в этом доме он не будет лишним.
В лагерь мы с Торгашём возвращались в глубокой задумчивости.
— Даже не знаю что сказать, — вздохнул мой брат.
— Я бы сказал, что ему повезло, — ответил я, — Да, он калека, но рядом с ним родные люди и он будет сыт до конца жизни. Кто из выбравших его путь мог бы этим похвастаться на закате дней? Хватит об этом. Что у нас с деньгами и добычей?
Встряхнувшись, Торгаш негромко засмеялся.
— Твой шлем. Сто двадцать золотых монет. Камни. Шлем и камни — подарок. Деньги делим. Камни прячем. Их там много больше чем на тысячу монет. Есть даже маленькая слеза севера. Ума не приложу, где он её взял.
Я остановил Ветра. Встал и Торгаш, понимая, что я хочу сказать.
— Хан, — быстро заговорил он, — это был твой договор, ты вообще мог ничего никому не давать. Каждый десяток получит по сорок золотых монет. Мы ещё даже до сатрапий не доехали, а они уже получат!
— Ладно, — не очень уверенно ответил я, — Деньги отдашь, когда мы выйдем из селения. Возчика бы ещё найти!
— Брамин сказал, что поищет. Выходим сегодня? Скоро вечер.
— Надо уходить быстрее.
Отряд нас уже ждал. Мы покидали селение в спешке, мне что-то не давало покоя. Поднявшись на очередной холм, я заметил большой конный отряд, приближавшийся к Камню.
— Почувствовал? — спросил Шаман, останавливая Зверя рядом со мной.
— Опасность была, грудь сдавливало, дыхание сбивалось, — ответил я.
— Ушли в последний момент, я уже даже тебе подсказать хотел. Но предводитель должен чуять беду, а это так просто не случается. Сегодня надо идти, пока совсем темно не станет. Завтра же весь день поспешать будем, до самого вечера. Мимо дороги пойдём, через степь.
Остановились на ночёвку мы уже почти в полной темноте. Удалось пройти достаточно далеко. Быстро поев и выставив охрану все легли спать. За ночь я вставал трижды, но всё было тихо. Поднялись затемно, плотно поели и двинулись в сторону от дороги, следуя за кибиткой Шамана. Я ждал, когда пройдёт весь отряд, поэтому видел своими глазами как сработала магия Шамана. Всадники и повозки шли не оставляя следов, зато на пыльной дороге из ниоткуда появлялись следы от колёс и копыт. Какое полезное волшебство! Пустив Ветра вскачь я оглянулся и увидел вихрь пыли, взметнувшийся с того места, где я съехал с дороги.
Первую остановку мы сделали в полдень. Шаман сполз со Зверя и со стонами перебрался в свою кибитку. Воины тоже выглядели усталыми, но призыв Торгаша собраться на делёж трофеев моментально их взбодрил. Торгаш отдал по сорок золотых каждому десятку и сказал, что то, как они будут делить деньги промеж собой, его не касается. Брамин сразу заявил, что в его десятке все получат поровну, поскольку ни награждать, ни обделять некого, все стараются, а трусов среди степняков отродясь не водилось. Мальчишки надулись от гордости и стали славить своего десятника. Одноглазый поделил золото по другому, дав каждому по три монеты и добавив, что если кто кому должен, то расплатится сам. Из оставшихся денег две монеты получил хозяин повозки, а третью — Кабан, за удачный выстрел. Остальные он назвал казной десятка. Я тоже выдал по одной монете Тощему и Егерю. Все уже собрались расходиться, но тут Торгаш сказал, что он собирается наградить Толстого, и под хохот всего отряда подарил ему новый халат.
— Вот зачем я полдня стирал следы, если нас можно найти по вашему ржанью! — раздался крик Шамана из его повозки и мы притихли. Толстый кланяясь поблагодарил всех и обещал следить за ним как за любимой лошадью.