— Ты прав, сейчас съезжу.
— Я с тобой, не против?
— Собирайся, — ответил я и пошёл за Ветром.
— Готовьтесь, — бросил я проходя мимо Брамина с Торгашём, — они хотят напасть. Вернусь один, со стороны нашего часового, бьём сразу.
Мы скакали с Одноглазым бок о бок. Хороший конь, встречный ветер и гладкая дорога не радовали меня как обычно.
— Давай на перегонки до того камня, — крикнул я и послал Ветра вперёд.
Одноглазый пришпорил своего коня и помчался за мной.
Когда он меня догнал, я выбросил руку вперёд и крикнул:
— Всадники!
Одноглазый отвернулся от меня, пытаясь что-то разглядеть против солнца. Резко бросив Ветра вправо, я ударил его коня в бок. Он запнулся и на полном скаку полетел через голову. Его всадник с размаху ударился о землю и откатился в сторону. Придержав Ветра я слез с него, сделал шаг к жалобно визжащему коню и остановился. «После боя первым делом проверь того, кого посчитал мёртвым», — всплыли у меня в голове поучения Ахнура. Развернувшись и достав кинжал, я осторожно подошёл к телу Одноглазого. Он лежал на спине, неестественно вывернув шею. Мёртв. Я осмотрел тело. На нём не было пояса, в котором все носили самую дорогую добычу, оставляя его в повозке перед боем. Значит он точно готовился к схватке. Я вздохнул свободней. Всё сделано правильно. Нарушивший клятву должен умереть и погребение ему не положено. Мне жаль, что ты принял такое решение, но оно твоё. Оставайся же там, где тебя настигла кара. Только затем я подошёл к ни в чём не виноватому коню. Он лежал на боку и всё ещё хрипел, даже не пытаясь встать на ноги.
— Прости, — я вытащил кинжал и оборвал его мучения.
Сделав большой крюк, мы с Ветром подобрались к нашей стоянке с той стороны, где дежурил мой охранник. Оставив коня за холмом, я подобрался к часовому. Продолжая вглядываться вдаль, Брамин тихо сказал:
— Все готовы.
— Хорошо, я возьму на себя их часового. Как только он упадёт, нападайте. Первым убейте Ножа.
— Понял. Они часовым поставили возницу, Кабана.
Брамин развернулся и неспешно пошёл к повозке. Я же прячась за гребнем холма стал подбираться к часовому. Поставили его правильно, мальчишке в рукопашной делать нечего. Зато из арбалета он мог достать любого. Вот только опыта ему не хватало. Он явно нервничал, смотря больше на лагерь и не выпуская из рук своё оружие. Когда я подобрался к нему вплотную, он так и стоял спиной к степи. Не доставая саблю, я вытащил кинжал и схватив его сзади за волосы резко провёл отточенной сталью по горлу. Почувствовав, как ослабело тело, я отпустил его и бросился к лагерю, пытаясь понять, как идёт бой. Тощий и Егерь не сплоховали. Вот только выстрелили они по одному человеку. Нож, прибитый арбалетными болтами к борту повозки, висел на них меньше всего напоминая живого. Пёс Таит уже сбил кого-то из наших противников с ног и без жалости рвал человеческое тело. Брамин и Торгаш метнули кинжалы. Торгаш попал вскользь, а кинжал Брамина отлетел от нагрудной пластины. На последних шагах, отделяющих меня от уже переставших быть моими воинов, я выхватил саблю из ножен. Врагов оставалось пятеро. Двое схватились с Торгашём и Брамином, один побежал к нашей повозке, где заряжали арбалеты возница и мой слуга, а пятый развернулся ко мне. Я бросил в него кинжал, но он с лёгкостью отбил его прямым мячом.
— Ну что, щенок, не устал командовать ветераном пограничной стражи, — выплюнул он заранее приготовленные слова, легко уходя от моего первого выпада.
Я промолчал, сберегая силы.
— Да я таких как ты порезал в степи не один десяток! А сколько ваших баб я положил лопатками в местную пыль! Может ты вообще мой сын? Мамочка тебе ничего не рассказывала?
— Дед ходил на вас в молодости, так что скорее ты мой дядя! — не удержался я.
Резко отскочив, мой противник быстро оглянулся назад, пытаясь понять, что происходит. Воспользовавшись возможностью, я тоже бросил взгляд на сражающихся. Буран всё ещё не добрался до горла своего противника. Они катались по земле, рыча друг на друга. Торгаш и Брамин бились со своими противниками на равных. Воин, бежавший к арбалетчикам, пытался встать с земли. В ноге у него торчал узкий нож Таит, а сама она держала за лезвие второй нож и выжидала удобный момент для броска. Егерь и Тощий лихорадочно заряжали своё оружие. Похоже мы побеждали.
— Зря ты забыл про Дух Удачи. Сдавайтесь и я вас пощажу, — предложил я старшему воину пограничной стражи.
— Не тот случай, — развернулся он ко мне.
Двойной свист арбалетных болтов словно швырнул его в мою сторону. Я отскочил, но он упал на живот, корчась от боли. Эти два бездельника опять выбрали одну цель! Хорошо, что не промахнулись. Наступив на меч стонущего бойца я добил его коротким точным ударом. Как там остальные? Буран лежал на противнике не пытаясь встать. Неумехи заряжали арбалеты. Торгаш держал саблю в левой руке. Брамин загораживал его от двух бойцов, один из которых сильно хромал. Третий боец отбил нож Таит, но встать у него всё ещё не получалось. Подхватив с земли свой кинжал, я перешёл на бег и с размаху запустил в него свой клинок. Он сидел ко мне боком и добрая сталь пробила горло насквозь.