Три суманских охранника, в том числе Хажтум, сидели в повозке, где в небольшой сундук под промасленной тканью был уложен шар. Остальные трое ехали на конях за повозкой, позади трёх стражников крепости и лейтенанта Мартелла.
Последние четвёро, как и Комю, считали, что сопровождают своего герцога, Карла Беауми.
Сау'илахк целенаправленно выбрал дорогу, ведущую внутрь страны, — более длинный путь вокруг герцогства до ближайшего порта. Будет меньше шансов встретить кого-то, достаточно самонадеянного, чтобы задавать вопросы «герцогу», путешествующему со свитой ночью.
Масштабы того, что Сау'илахк совершил сегодня, начали медленно раскладываться по полочкам в его уме.
Он снова обладал плотью, которая будет нуждаться в должном уходе, а также устранении эффектов шара. Успех до сих пор почти ошеломлял. Тем не менее, его грызло несколько сомнений и тревог.
Во-первых, он оставил Винн Хигеорт в живых.
И это раздражало, хотя он не видел никакой возможности убить ее перед отъездом. Со своим новым телом он не мог проскользнуть сквозь камень крепости, чтобы забрать ее жизнь, даже если бы приказал изолировать её от товарищей. Также, являясь герцогом, он не мог просто пойти и убить её — встал бы вопрос об этом деянии, и, скорее всего, молва пошла бы далеко за пределы герцогства. И в конце концов, о ее смерти услышала бы Гильдия, а в настоящее время ему выгодно было оставаться ни в чём не замешанным дворянином в покинутой монархией стране.
Во-вторых, он, к сожалению, не знал точно, как много от его предыдущей сущности осталось в его распоряжении теперь, когда он обрел живую плоть. Объятый безумным желанием, он не учитывал этого. А как же способность кормиться жизнью? Долго еще он сможет делать это?
И последнее по порядку, но не по значению: что насчёт Возлюбленного?
Сау'илахку больше не нужно каждый рассвет погружаться в дремоту и страдать в беспокойной темноте — змеистых кольцах своего бога — до следующего заката. По крайней мере, так он предполагал. Учитывая количество неизвестного, он мог примириться с другими потерями в обмен на это. О да, он будет по-прежнему служить своему богу, но только ради собственного возвращения к власти.
Опустив взгляд, он осмотрел неповрежденную левую руку в черной перчатке. Пока ему не хотелось изучать деформации слишком близко, но в скором времени он найдет способ исправить уродство. Повозка катилась вперёд, и его мысли обратились к другим вещам.
Он зубами стянул перчатку с левой руки и потер пальцы друг о друга. Рука была идеальна: худощавая, но крепкая. Бросив косой взгляд на Комю, сосредоточенно правящего лошадьми, Сау'илахк нагнулся к скамье.
Было кое-что, что он мог проверить сейчас, в темноте, пока никто не видит.
Сосредоточившись, как когда-то было необходимо для того, чтобы его рука стала материальной, он прижал ладонь к поверхности скамьи. И почти мгновенно почувствовал, как пальцы тонут в ней, будто оказавшись в грязи вместо дерева. Но вдруг давление усилилось. Он ощутил, как древесина стискивает его плоть, начиная раздавливать.
Сау'илахк выдернул руку из скамейки.
— Что-то не так, милорд? — спросил Комю. На его молодом лице читалось недоумение.
— Нет, всего лишь заноза. Я позабочусь о ней позже.
Комю кивнул, снова переключая внимание на вожжи.
Сау'илахк же пристроил недеформированную руку у себя на коленях. Этого достаточно, чтобы знать, что он все еще может изменять себя, хотя и совсем наоборот. Возможно, когда он больше насытится жизнью, он сможет приходить и уходить, не ограниченный физическими барьерами. Что касается других вещей, необходимо узнать больше о том, что изменилось, пока он ждал.
Его мысли вернулись к более насущным вопросам.
Он очень мало знал об этой земле и народе, только что Витени была политически неоднозначным местом, где благородные кланы сохранялись в качестве части наследия, а не руководящего класса. Все решения касательно судьбы государства принимались в Национальном Совете, который слыл насквозь коррумпированным. Сау'илахк не имел намерений оставаться незначительным лордом в отдаленном герцогстве и собирать грошовые налоги с прибрежных деревень на своём клочке земли. Он собирался вернуться на родину, а для этого ему необходимо настоящее богатство.
Забранных из крепости денег вряд ли хватит на это, но статус герцога кое-что да значит. С ним можно начать действовать: титул открывает двери, которые закрыты для простолюдинов. Пеняя на беспорядки в своей провинции, он может искать совета и помощи у соседей Карла Беауми или их сеньоров. Это было лишь начало.