Антон после этих слов замер на месте. В душе его зашевелился червь сомнения. Он смотрел вслед уходящему Албашеву и хотел бы не слушать его, но та уверенность, с которой были сказаны ему эти слова, заставляла задуматься. А что если действительно так? Что если все это время Ольга и правда лишь пыталась насолить своим родным подобным образом. Думать об этом было невыносимо. От женщин всего можно было ожидать. И теперь, когда Полянская была далеко, и он не видел ее чарующих глаз, он смог помыслить здраво. И мысли эти нисколько его не радовали, напротив, они заставляли его почувствовать себя правым во всех своих былых помыслах. «Все! Кончено!» - подумал про себя Антон. - «Уезжаю! И будь что будет!»
Дождь разошелся в полную силу. Ливневая дробь стучала по веткам деревьев, падала на землю и взрывала ее. Притихли птицы, разбежались по норам мыши и весь полевой сброд, только что проснувшиеся жучки, расползлись по укромным местам. В небе полыхало и громыхало. Черные тучи, неслись по небу обдуваемые безумным ветром. Первая гроза, первый гром. Первая любовь… которой, казалось, нет места на этой земле. И не первое отчаяние, которого всегда было и будет в изобилии в нашем мире.
Глава 7
- Ольга, я не расскажу князю Полянскому о твоем безрассудстве. Но как ты могла?
Разговор с Николаем пришелся на следующий день после их встречи в лесу. Княжна гостила в поместье Албашевых, и они проводили время за чаепитием. Старший Албашев отсутствовал. Супругу его частенько мучали мигрени, и поэтому она прилегла после обеда отдохнуть. Именно тогда Николя, наконец, смог выразить свое недовольство.
- Ты снова об этом, - Ольга посмотрела на друга умоляюще. - Я же просила тебя уговорить родителей изменить их решение. Тебя они послушают. Ты имеешь над ними власть.
- И зачем же мне это делать? Я, в отличие от тебя, не считаю их решение неправильным.
Неизвестно к чему привел бы этот спор, если бы дверь в комнату не отворилась, и в нее не вошел Борис. Он, как и обещал, остался еще на пару недель в деревне, чтобы «отладить свое здоровье», как он отписался своему командиру. Но истиной причиной его задержки, несомненно, была Ольга. Он не питал к ней особых чувств, но зная, как нелегко девушка поддается мужским чарам, испытывал некий спортивный интерес. И особенно подпитывался он тем, что друга его она жаловала и, по секрету, открытому ему Войковским, готова была променять Албашева на него.
- Борис, голубчик! Рада вас видеть! – Ольга увидела молодого человека, схватилась за веер и прикрыла им лицо. Она кокетливо погладывала из-за него и улыбалась ему, как родному человеку. Заленский удивился такому теплому приему, но виду не подал. Он поцеловал протянутую ему свободную руку и улыбнулся в ответ.
- Какой приятный сюрприз, сударыня. Не знал, что вы здесь, - соврал Борис.
Вообще он первым делом заскочил к ней и там вызнал у горничной, что Полянская в доме Албашевых. Он не был уверен, примут ли его в поместье, вот так явившегося без приглашения, но не особенно волновался подобным правилам этикета. Он считал, что для него нет закрытых дверей. Никогда не бывал чрезмерно назойливым, и поэтому эту его особенность ему прощали, а некоторые и вовсе считали милой.
- И день сегодняшний вы озарили своим светом, - нараспев произнес он, присаживаясь в кресло, на которое она ему указала. Николай сморщился. Мало того, что он не рад был его приходу, так еще этот его тон успел набить оскомину, как недозревший крыжовник.
- Какими ветрами вас занесло в наши края? – спросил он у Заленского.
- Да вот, узнал, что в лесах ваших полно уток, да зайцев, решил, а не сходить ли нам с вами на охоту, друг мой? А то отпускные дни мои пройдут совершеннейше без приключений. – Борис посмотрел на Ольгу, и взгляд его показался ей хитрым и намекающим.
- О, Борис. Боюсь, это занятие не для меня. Я не готов стрелять почём зря по зверью, - ответил Николай. Уж что-что, а на охоту с этим «поэтом» он вовсе не стремился.
- Очень жаль-с, очень, - говорил Борис, но по всему было видно, что он ничуть подобных чувств не испытывает.
- Что же, прошу нас простить, но Ольга Андреевна собирались домой, когда вы пришли. Обещал ее папеньке сопроводить до их угодий.
Николай надеялся избавиться от сержанта, но тот его словно и не понимал.