Сегодня в трактире было особенно людно – свободных мест почти не осталось.
Дюжина захмелевших гномов, стараясь переорать друг друга, горланила застольную песню о любви своего соплеменника к человеческой девушке. Кулак «чистил» рыло какому-то особо зарвавшемуся наглецу; неспешно – но скоро ему работы прибавится, уж за это Кассандра могла поручиться. За двумя сдвинутыми столами шла оживленная игра в кости. В рядах между столиками ходили шлюхи, выставляя напоказ товар на любой вкус и кошелек. Одиноко шастала одетая в драные лохмотья старуха, предлагая за медяк предсказать паршивую судьбу – другой в этом месте ни у кого быть не могло.
Хозяин заведения, как всегда, стоял на своем посту – за облезлой барной стойкой. Выглядел толстяк при этом не менее важно, чем капитан на мостике пиратской шхуны. За его спиной темнел узкий коридор, ведущий в подсобку. Кассандра знала: хотя Зала казался ленивым и расслабленным, он тщательно следил за происходящим на своей «палубе» маленькими, но прозорливыми глазками, ничего не упуская.
Почти ничего – надеялась она, надвинув капюшон пониже и шмыгнув в дальний угол.
Кассандра села на лавку.
– Шесть и девять. Моя победа! – торжествующе провозгласил один из игроков – бандюга с родимым пятном на полщеки.
– Однажды старый-старый гном
Сидел и пил в корчме,
А месяц золотым рожком
Горел над ним в окне…
– снова затянули песню о запретной любви уроженцы Перешейка.
Кассандра знала эту банду. Днем притворялись кто калеками, кто детьми, а по ночам – и разбоем не брезговали.
– Ха! Снова шесть и девять! – заорал парень с родимым пятном.
Кассандра усмехнулась. Интересно, как быстро остальные заметят, что кости свинцом утяжеленные? Было совсем не сложно подменить их.
– Вина он много заказал,
Мэйлийского, кувшин,
Всю ночь он пил, всю ночь не спал,
А ростом был с аршин…
– продолжали мучить слух окружающих своим пением гномы.
– Монетку мне, воз счастья тебе, – прошлепала беззубым ртом гадалка.
От неожиданности Кассандра вздрогнула.
– Одну монетку, всего одну, – лопотала старуха.
– Проваливай, старая карга, – Кассандра сунула той медяк, лишь бы не привлекать внимания.
Но старуха неожиданно сильными пальцами ухватила ее запястье и склонилась, изучая ладонь.
…– Шесть и девять! Да я вас всех без сапог оставлю! – похвалялся все тот же парнишка за столом с игрой. Бедолаге невдомек было, что его жизнь висит на волоске.
– Отстань, говорят тебе! – не без труда Кассандре удалось высвободить руку из цепкого захвата.
Но бабка не уходила.
– Что еще тебе надо? – зло рыкнула Кассандра.
Гадалка стукнула своей ладонью по столу и оставила поблескивать только что выпрошенную монету.
– Негоже брать плату, когда смерть пророчишь… – буркнула она и отвернулась. – Монетку мне, воз счастья тебе, – старуха уже клянчила награду у соседнего столика.
Сумасшедшая карга! Вот только рот сухим стал – как пылью припал.
В этот момент один гном достал губную гармошку и начал наигрывать в невообразимо высоком регистре мерзкую мелодию, совсем не подходящую к песне. Остальные, почти в такт, принялись отстукивать ритм сапогами. Кассандра тут же забыла о старухе, едва удерживаясь, чтобы не заткнуть уши. К счастью для нее и к несчастью для «музыканта», его талант менестреля оценили далеко не все.
Четыре крепких парня подошли к компании гномов и решительно (Кассандра не слышала слов, но их жесты были более чем красноречивы) потребовали прекратить выступление. Гномы, в свою очередь, не менее убедительно размахивая руками, дали понять, что не намерены прерывать веселье.
Обе компании еще несколько раз обменялись любезностями, пока «музыкант» не повернулся спиной, не нагнулся и не снял штаны.
Недолго думая, два парня схватили коротышку с губной гармошкой и проверили его способность к полетам – метнули в сторону входной двери. Полет удался, но, к неудаче последнего, дверь открывалась внутрь. Гном врезался головой в толстое дерево и остался лежать на полу ничком, немного напоминая ждущего хозяина пса.
Друзья музыканта вскочили на ноги. Блеснули ножи, кто-то схватил стул… Знай Кассандра, что дело примет такой оборот, может, и не стала бы подставлять никого утяжеленными костями.
– А ну тихо все! – рявкнул Кулак.
Ага, куда уж там…
– Пес брехливый! – заорали за столиком с игрой. – Гляди, ребята, да кости ж со свинцом.