Пара отпечатков ног с наружной стороны, но замок цел. Следов от отмычек на скважине тоже нет. Дернула за ручку – дверь оказалась заперта. Она достала ключ. Что за чертовщина?! Люди Залы оказались настолько порядочными, что, уходя, даже захлопнули дверь? Для верности Кассандра несколько раз открыла и закрыла замок, убедившись, что он исправен.
Она вошла в квартиру.
Прямо посреди комнаты стоял сундук Вайи, наполовину заполненный ее одеждой. Еще несколько вещей валялись вокруг, но все напоминало поспешные сборы – никак не драку. На столе лежала на боку банка с чайными листьями и стояли две полных чашки. В одну добавлены цветы незабудки – как любила Вайя.
Под ложечкой засосало.
Не могла же она просто впустить незнакомцев, чтобы напоить их чаем! Но даже если допустить этот абсурд – чашек-то всего две. И одна – явно предназначалась Вайе самой. Возможно ли, что в квартире находился кто-то еще? Кто-то, кого Вайя знала достаточно хорошо, чтобы впустить и считала своим другом? Кто-то, кто предал ее и открыл дверь убийцам.
Ивейн сказал, что когда подошел к дому, услышал крик из окна – значит, ублюдки уже были в этот момент в квартире. Но когда он поднялся, они уже совершили задуманное. Он схватился с ними, не смог войти и поспешил вниз… Каким же тогда образом этому неизвестному удалось исчезнуть?
Взгляд Кассандры остановился на открытом окне. Она осмотрела подоконник. Никаких следов крюков или чего-то подобного.
Голова закружилась от всех мыслей, пытающихся там уместиться.
Может быть, Зала обо всем расскажет… до того как отправиться за Реку.
Кассандра спрятала мешочек с девичьими слезами в тайник под половицей и замерла с полной золота сумкой в руках. Кому теперь нужно все это богатство? Что с ним делать? Купить роскошные платья, украшения? Но разве ей нужно чье-то восхищение. Большой дом? Она предпочла бы жить под мостом вместе с любимой, чем одной во дворце. Вкусная еда? Только от мысли о том, чтобы поесть, едва не стошнило.
Лишь Вайя придавала жизни смысл. Что теперь весь мир без нее?
В отчаянии Кассандра бросила сумку с золотом прямо на пол.
Лишь одно теперь имеет значение.
Месть.
Она решила не думать о том, что будет делать после того, как совершит задуманное.
Кассандра открыла потайной отсек шкафа. Она быстро выложила большую часть своих инструментов, оставив только самое необходимое, и начала заполнять петли воровского пояса оружием. Взяв в руку один кинжал, задержалась. Этот был подарком Вайи. Кассандра коснулась рукояти, провела пальцем по желобку длинного, заточенного до состояния бритвы, лезвия. Было бы справедливо выпустить кишки толстяку именно им. Она вернула оружие в ножны и сунула в пояс – к остальным кинжалам, ножам и стилетам.
Кассандра вышла на улицу.
Словно дожидаясь этого момента, начался дождь.
Ивейн вынырнул из своего укрытия и подошел к ней, не обращая внимания на потоки воды, льющиеся с неба. Его волосы растрепались и прилипли ко лбу – на миг Кассандра увидела того самого робкого юношу, который смущенно краснел под ее взглядом. Как же она могла поступить с ним столь жестоко? И поступает снова… Но Ивейн смотрел уверенно и решительно. Единственный человек в этом мире, на которого она может положиться. Единственный, кому она может довериться. Единственный, кто ей не безразличен.
Кассандра кивнула Ивейну, и они быстрым шагом пошли сквозь дождь. О том, чтобы найти экипаж в такой час и такую погоду, можно было не мечтать.
Дождь усиливался.
Кассандра чувствовала странное беспокойство, которое никак не могла ни отогнать, ни подавить. Это чувство заставляло ее почти бежать. Лишь иногда она останавливалась, чтобы отдышаться. Все мышцы горели. Казалось, по венам струится жгучая кислота.
Дождь быстро перешел в ливень.
Редкие деревья чернели насквозь промокшими листьями. Сточные канавы пустых улиц превратились в бурные реки, несущие в своих водах мусор и отходы. Сверкнувшая молния зигзагом отразилась в мутной воде и выхватила из памяти очередное воспоминание: как совсем маленькими девочками они с Вайей, обнявшись, пережидали ураган, не успев вернуться домой. Спрятались под навесом булочной. Вон там… всего в квартале отсюда. До дома было рукой подать, но дождь был такой сильный, что напоминал водопад. Каждая молния била прямо в сердце. Каждый раскат грома пробирал до позвонков. Каждый порыв ветра, приносящий брызги, заставлял сильнее вжиматься друг в друга.
Как же давно это было.
А потом появился отец. Они обе забились под его огромный плащ и, прижавшись к его теплому телу, гребли ногами по лужам, глубиной по колено. Ох и влетело же тогда от мачехи! А ночью они обе хихикали под одеялом, слыша как родители спорят, а потом мирятся, здорово скрипя старой кроватью…