Все исчезло в этот миг: пленники позади, головорезы впереди, пустыня и солнце. Остался лишь враг и меч в его руке. Пулий моргнул от капли пота, попавшей в глаз, но не отвел взгляда с оружия противника.
Блестящее острие медленно покачивается из стороны в сторону. Движения плавные, выверенные. Гнут шагнул вправо, Пулий – влево. Гнут вперед, Пулий – назад.
Один удар. Все, что нужно, – один удар. Дыхание. Следить за дыханием.
Гнут сделал выпад и полностью преобразился: из праздного вояки он стал самой Смертью. Его меч исчез в одном месте, и тут же появился в другом. Будто у клинка появился собственный разум.
Пулий скорее удачей, чем умением, отвел эту атаку. Но меч врага уже несся с другой стороны. Пулий выставил свой. Сталь зазвенела о сталь. От силы удара стукнули зубы, а рука, держащая меч, отнялась. Тут же в грудь врезался сапог – и Пулий шмякнулся на спину, задрав ноги и выронив оружие.
Воины Гнута обхохатывались.
Откашлявшись, Пулий кое-как стал на четвереньки. От боли и досады ему казалось, что его сейчас вывернет. Попытался подняться, но Гнут пнул его в задницу, и он снова упал.
Еще одна попытка встать на ноги закончилась ударом по ребрам.
– Вставай, солдат, – потребовал Гнут.
– Тогда хватит меня сбивать, – огрызнулся Пулий, сплевывая пыль.
За эту невинную шутку Гнут съездил ему кулаком по физиономии, и Пулий решил помолчать. Он снова стал на четвереньки.
Похоже, проявить себя достойно не удалось.
Перед ним опять появились остроносые сапоги. Пулий помотал головой, пытаясь отогнать дурняк, но добился того, что его все-таки вырвало.
Прямо на сапоги Гнута.
Что ж, победить сегодня было не суждено, но немного подпортить триумф победителю – оказалось вполне по силам. «Нужно радоваться тому малому, что можешь получить», – любила говорить жена Пулия, когда дела не ладились (а не ладились они почти всегда, так что она частенько повторяла эту фразу).
Он улыбнулся.
Вот, правда, Гнута блевотина на сапогах совсем не обрадовала. Он принялся пинать Пулия.
Глава 9. Утренний кофе
Мертвец
Наутро Бенжу почувствовал себя на десяток лет моложе. Хороший сон обладал поистине целительной силой. Первым делом он принялся осматривать свои раны. К счастью, большинство оказались не слишком серьезными, а вкупе со способностью его тела самоисцеляться сейчас они доставляли скорее дискомфорт, чем настоящую боль. Под многими корками уже розовели свежие рубцы, самые мелкие же превратились в едва заметные белые полоски.
Разгоняя сумрак, в щели меж складками шатра пробивался яркий свет с улицы. Стражники-гномы стояли на своих местах, как будто и не сходили с них. Те же самые это гномы, что вчера, или сменились, было неясно. Из-под шлемов, полностью закрывающих лица, торчали только бороды.
Бенжу внимательно изучил доспехи и вооружение стражников. Кольчуги из мелких плоских колец покрывали коротышек с головы до ног. На груди и животе имелись вкрапления металла для лучшей защиты жизненно важных органов. На плече каждого солдата висели необычные винтовки с короткими и толстыми стволами. Бенжу таких еще не видел и решил, что неплохо бы разузнать про особенности этого странного оружия.
Кто-то позаботился, чтобы пробуждение стало приятным. Возле матраса стояла чаша с чистой водой, небольшой столик с едой, кувшин и ночной сосуд.
– Доброго вам утра, господа гномы! – поприветствовал Бенжу свой почетный караул.
Стражи не ответили на приветствие и продолжили стоять, словно каменные истуканы.
Бенжу улыбнулся и взял в руки сосуд.
– Э, мне право неловко, но я должен кое-что сделать, – он помахал сосудом.
Гномы, бряцая железом, повернулись спиной.
Бенжу справил нужду, а после умылся водой из чаши.
Приведя себя в порядок, он принялся за завтрак, который оказался небогатым, но сытным: тонко порезанное копченое мясо, твердый желтый сыр и безумно вкусные рисовые лепешки. В кувшине оказалось скисшее молоко, которым он с удовольствием запил еду. Желудок довольно заурчал.
Бенжу удивился, насколько тонкими стали его руки.
Он никогда не отличался особо плотным телосложением, но сейчас рука, держащая кружку, казалась рукой ребенка. Организм потратил слишком много сил. Ускоренная регенерация требовала энергии. Если тело не могло извлечь ее из пищи, оно использовало в качестве источника собственные жир и мышцы.
Ничего. При хорошем питании он придет в норму уже через неделю. Бенжу потянулся. Закрыв глаза, он прикоснулся к Потоку, чувствуя, как Архэ обволакивает его, словно мягкое пуховое одеяло. Чистая энергия заструилась по венам, смешиваясь с кровью и проникая во все участки тела. В кончиках пальцев рук и ног ощутилось приятное покалывание.
После воскрешения Архэ стала для Бенжу всем.
Как объяснил Учитель, он обладал способностью направлять Поток с самого рождения и именно поэтому смог принять кровь Первородных. Подумать только, если бы в детстве его нашли халду, то сейчас Бенжу мог бы быть одним из них. Учитель рассказал все об Ордене. Наставник много знал о них. Бенжу даже предполагал, что когда-то тот и сам был из их числа.
Порой Бенжу даже испытывал к халду что-то похожее на жалость: Орден ломал судьбы людей, обладающих способностями направлять Архэ. Они не могли иметь ни семьи, ни детей, ни имущества. Все, что им оставалось, – служение какой-то неведомой цели, о которой знала лишь горстка магистров.
А тех несчастных, кто попадал в Храм, но не справлялся со всеми испытаниями, ожидал еще более страшный удел. Из них делали уродцев-паладинов или навсегда лишали связи с Потоком. Для человека, вкусившего Архэ, это наказание было страшнее самой смерти.
Многие «отрезанные» сходили с ума или заканчивали жизнь самоубийством. Другие оставались в Храме в качестве слуг, в тайной надежде, что когда-нибудь Поток их снова коснется.
А хуже всех приходилось паладинам – солдатам Ордена. Ими становились те, чьи способности направлять Архэ были слишком велики. Им вживляли браслеты, которые ограничивают связь с Потоком. Подумать только: чувствовать биение жизни вокруг, но не иметь возможности коснуться ее. От одной только мысли о такой судьбе у Бенжу пошли мурашки по всему телу.
Конечно же, халду умалчивали об этом, когда забирали детей на «воспитание». Таков был древний закон – Орден имел право изъять любого ребенка, которого коснулся великий Поток. Некоторые родители и сами охотно отдавали своих сыновей и дочерей. Бенжу тоже мог бы однажды проснуться в Храме, не обладай его отец, подозревавший о способностях сына, таким влиянием…
Бенжу вернулся в обычное состояние. После хорошего сна, сытного завтрака и погружения в Поток он чувствовал себя готовым на подвиги.
Но для начала нужно вернуть заложника.
Учитель не простит эту потерю.
Необходимо найти наемников. Если они еще не поубивали друг друга, то скорей всего уже разделились на банды. Люди поумнее залегли бы на дно на какое-то время, но в предавших его пылала жажда наживы. А значит, они попытаются как можно скорее сдать награбленное скупщикам. Помнится, командиры говорили что-то про Арджубад. Нужно бы расспросить Юркана об этом городе. Его даже не было на карте Перешейка.
Судьба заложника в то же время оставалась под вопросом.
Похоже, парня не собирались убивать. Каким-то образом бандиты узнали о его ценности. Но кто мог им это рассказать? Точно не самаджи. А к самому пленнику больше никто не приближался.
Внезапно его осенило.
Это был чертов халду!
Сейдин.
Будучи в плену и понимая безысходность ситуации, он подговорил наемников похитить парнишку и продать его Ангардии.
Бенжу почувствовал, как Поток вокруг густеет, напитываясь его яростью.
Но нет. Сейчас не время и не место давать выход эмоциям. Чтобы победить, необходимо сохранять хладнокровие. Он обязательно сведет счеты с Сейдином, но позже. Бенжу сконцентрировался на собственном дыхании. Медленно плотный комок энергии рассеялся.