Ветер донес до Арвона их запах, и Арвон невольно улыбнулся: для призраков они были довольно вещественны.
— Колрак, — шепнул Уайк.
— Что?
— Сходите на корабль, принесите четыре острых ножа из салона. А потом мы с вами попробуем подойти к ним поближе и завязать дружбу.
Туземцы молча наблюдали, как священник скрылся в люке. Что они думают о корабле, как объясняют друг другу его появление? Арвон попытался представить себе, как они воспринимают то, что видят. Вероятно, они понимают, что перед ними — искусственное сооружение, но связывают ли они этот предмет с грохотом, потрясшим их мир несколько дней назад?
Колрак вернулся с ножами.
— Пойдемте, — сказал Уайк.
Они медленно направились к туземцам.
Пес вскочил на ноги и ощетинился.
Его хозяева подняли копья.
Уайк протянул им ножи рукоятками вперед. Колрак сделал то же самое. Туземцы, несомненно, поняли, что означает этот жест — ведь два чужака были беззащитны перед их копьями.
— Нанхаадес! — крикнул один из охотников, готовясь бросить копье. — Нанхаадес!
Пес глухо зарычал.
— Положим ножи на траву, — скомандовал Уайк. — И назад!
Они положили ножи, избегая резких движений. И даже попытались улыбнуться, правда, им это не очень удалось, что, впрочем, было не удивительно. Потом они попятились, показав рукой сперва на туземцев, а потом на ножи.
Темноглазые люди были сообразительны. Тот, который кричал, подобрал ножи и стал их разглядывать. Он провел пальцем по лезвию и был поражен, увидев кровь. Потом начал поворачивать нож, удивляясь тому, как металл блестит на солнце. Он восхищенно улыбался.
Его товарищи подошли поближе и, рассматривая ножи, принялись что-то оживленно обсуждать, как будто у них изо рта выдернули кляпы. Державший ножи отступил, стараясь удержать в руках копье и четыре ножа. Остальные трое следовали за ним, по переставая быстро говорить. Понять происходившее было нетрудно: предводитель явно намеревался оставить ножи себе, а других, столь же явно, это не устраивало.
Бурный спор прекратился, только когда предводитель, сначала тщательно попытавшись определить, который из ножей лучше, один оставил себе, а остальные отдал товарищам. Тут они все принялись хохотать, вертеть сверкающие лезвия и пускать друг другу в глаза солнечные зайчики.
Это была веселая сцена, и Арвону она доставила огромное удовольствие. Он украдкой поглядел по сторонам и увидел, что даже Уайк улыбается.
Нлезин перехватил его взгляд и подмигнул:
— Нлезину это нравится, — сказал он.
Но тут неожиданно туземцы повернулись к ним спиной и ушли. Пес деловито бежал впереди. Они даже не оглянулись, словно успели обо всем забыть.
Вскоре они опять превратились в темные фигурки на равнине, а затем скрылись из виду.
— Ах ты черт! — усмехнулся Нлезин. — Что здесь, по их мнению, — склад припасов?
— Вероятно, мы не такие уж необыкновенные, как нам казалось, — заметил Колрак. — Нам был преподан полезный урок, который должен поубавить у нас самомнения.
Уайк покачал головой.
— Они вернутся.
— Почему вы так думаете?
Уайк вдруг как-то разом постарел, словно утратив частицу своей колоссальной энергии.
— Так или иначе, они всегда возвращаются, — ответил он.
Спали они в корабле, и это было все равно, что ночевать в склепе. Кругом стояла кладбищенская тишина, и даже сны были тяжкими.
Им не надо было выставлять часовых: закрыв наружный люк, они могли ничего не опасаться. Но корабль стал другим: всего за несколько дней он состарился и уже принадлежал прошлому. И этой ночью каждый из них думал о запертом люке с необъяснимым страхом, как будто они были навеки погребены в этой тьме.
Арвон и Нлезин лежали рядом, и оба никак не могли устроиться удобно, потому что корабль накренился под слишком острым углом.
Им долго не удавалось уснуть, но разговор между ними завязался только один раз.
— А разведывательный вертолет? — прошептал Арвон. — Нельзя ли воспользоваться им, вместо того чтобы идти пешком?
— Пожалуй. Но я точно не знаю, каковы его возможности. Он ведь работает на аккумуляторах — для громоздкого атомного двигателя он слишком мал.
— Не понимаю, почему Уайк не упомянул о нем. Он как будто нарочно избегает этой темы. Но мы же все видели вертолет.
Нлезин усмехнулся.
— Математика, — сказал он.
— Математика?
— Ну, арифметика, если хотите. Сколько человек поднимает вертолет?
Арвон задумался:
— Обычно на нем летают двое. Но в случае необходимости он возьмет и больше.
— Да, но есть предел. Литровая бутылка вместит только литр, какова бы ни была необходимость. Возможно, в кабину могут втиснуться четыре человека и вертолет полетит, хотя и плохо. Но четыре человека — это не семь.