Итак, меня давно заметили. Засекли, как радар засекает цель. Их заинтересованный взгляд остановился на мне, когда я впервые зашел домой к Рындину, и он показал мне оригинал статьи. Я не мог понять, как они позволили мне забрать записи в Коренном, ведь из памяти Рындина было вытащено все, что их интересовало. Выходит, не все. Либо существовал какой-то барьер, не позволивший строптивому литератору выдать им эту информацию, либо кто-то вступился за него и за меня. Моя вылазка в Дубки тоже осталась незамеченной, тут цель осталась вне радиуса действия радара.
Выходит, люди, стоящие на верхних ярусах их пирамиды не всемогущи. Они, конечно, смогли подставить Регину, которая, действуя вполне осознанно, вывела меня на «детектора лжи». Насколько я понимал теперь, такая проверка устраивалась не только отобранным для перевода на высшую ступень совершенства во Всепроникающей Мудрости, но и для особо настырных чужаков. Да, представителям «компетентных органов» к ним соваться нечего. Если они меня смогли распознать, то шустряка, вооруженного знанием основ марксистской диалектики и других, неприменимых в жизни теорий, они бы в момент «раскололи». Дама с загадочной восточной внешностью действует куда эффективней следователей, устраивающих допросы «с пристрастием». У нее вспомнишь и то, чего не знал.
Теперь я кое-что понял. В тот вечер, когда на Рындина должны были напасть, я увидел все, что должно было случиться, и вовремя оказался на месте. Почему же я не почувствовал ничего в день убийства? Мысленно я задал этот вопрос женщине в черном платье и получил ответ, который предполагал получить: информация была заблокирована от меня.
Уже тогда они знали обо мне достаточно много, хотя и не знали всего. Запугав меня, как они полагали, загадочной смертью и обеспечив крупные неприятности из-за разбирательств с милицией и прокуратурой, они надеялись, что отбивают мне всякую охоту соваться дальше.
До встречи с черной женщиной у нее на квартире я мог числить за ними только оборонительные действия да сбор информации относительно моей персоны. Но теперь все резко меняется. Теперь они обязательно попытаются устранить меня физически. Сдается мне, не только я понимаю, что в этом мире дух действенен и могуч лишь до тех пор, пока он существует в теле.
Ждать их пришлось недолго. Через два дня после своего визита к «экстрасенсу-детектору» я дежурил в котельной. Около двух часов ночи они пришли. Разлетелись стекла с противоположной от входной двери стороны. Я, наверное, просто почувствовал это, потому что из-за гула вентиляторов вряд ли мог услышать звон бьющегося стекла. Я мог бы успеть добежать до входной двери, открыть задвижку. Еще я мог добежать до телефона, висевшего недалеко от входа, позвонить. И тогда через полчаса в стальную дверь постучали бы, а открывший «её изнутри увидел бы двух молодых людей не шибко дюжего телосложения в форменных бушлатах и шапках цвета маренго. Поэтому я никуда не побежал, ни о чем не стал беспокоиться, а просто стоял, наблюдая, как слева и справа ко мне деловито приближаются парни, одетые в одинаковые черные просторные брюки, черные куртки, делавшие их широкоплечими и неуклюжими с виду, и обутые в высокие кроссовки. Они напоминали ниндзя, разве что были без масок капюшонов, но зато в одинаковых черных вязаных шапочках. Для полноты впечатления не хватало только мельтешения в воздухе метательных звездочек-сякэнов. Впрочем, сякэнам нашлась достойная замена — белой молнией блеснул брошенный слева дротик с утяжеленным концом. Метнувший его был убежден, что поразит меня в голову, потому что бросок производился всего метров с пяти-шести, расстояния, исключавшего возможность от клона «мишени». Я и не стал уклоняться, а просто поймал дротик, когда он был в нескольких сантиметрах от моего уха.
Итак, за моей спиной была стена, впереди — три ровно гудевших котла, слева и справа набегали шестеро специалистов по нанесению тяжких телесных повреждений, по три с каждой стороны. В руках у них блестели короткие обоюдоострые клинки, бег их был мягок и мощен, как бег диких зверей. Они наверняка участвовали не в одном десятке таких акций. И тренировались не меньше пяти раз в неделю. С ними, как я успел убедиться в «Рице», работали специалисты по психотренингу. Поэтому они всегда действовали невозмутимо и ровно, не поддаваясь ни страху, ни ярости, ни замешательству. Вывести их из состояния равновесия могло только что-то неординарное, доселе не виданное. В данном случае такой казус с ними и произошел. Их единственный противник (или жертва?) взял вдруг да исчез куда-то. Без остатка растворился в пространстве. Впору было смотреть в потолок или отыскивать люк на полу из бетонных рубчатых плит.