—Доходчивый образ,— скривил губы фиолетовый,— только на самом деле все обстоит гораздо сложнее.
—Но не для того же вы меня сюда вызвали, чтобы объяснять мне, как все обстоит на самом деле?
—Разумеется.
—Следовательно, вы хотите указать мне мое место в созданной вами иерархии?
—Она не нами создана. А место вы там займете достойное.
—Да откуда вы знаете, как все устроено? Почему это вы ивам подобные узурпируете право решать, кого следует «нейтрализовать», а кого — переместить на «другой уровень бытия»? И почему это, как правило, те, у кого нетрадиционный образ мышления или нежелание подчиняться. А если я откажусь занять предначертанное место? — мне был интересен его ответ на последний вопрос.
—Тогда у вас будут сложности?
—Какие?! Вы мне их пытались создать много раз, а результат — нулевой.
—Я сейчас говорю не об этой жизни.
—Послушайте, это уже наглость. Самая обычная, пошлая, примитивная наглость,— в голосе моем не было и тени раздражения или злости.— Я хочу разобраться с вами до конца. Думаю, что одному из нас придется покинуть этот мир. - Ничего не имею против,— спокойно ответил он.
И сразу оказался рядом со мной. Что ж, прикосновение его руки к определенной точке тела оказалось бы смертельным для обычного человека, а случайное попадание напоминало бы удар электротоком. Но я не был обыкновенным человеком. Я отвел его руку в сторону круговым блоком, одновременно повернувшись на носках так, чтобы оказаться сбоку и даже чуть сзади от него. Мое вращение даже для него оказалось слишком быстрым, поэтому я смог беспрепятственно нанести ему удар коленом под ребра с правой стороны. Любой другой после такого удара согнулся бы пополам и неподвижно лег на пол. Здесь этого не произошло. Мой фиолетовый противник просто отлетел к стене, но не так, как перемещается человек, которого сильно толкнули, то есть, теряя равновесие и падая, а оставшись почти полностью выпрямленным и словно скользя по льду. Колено мое в момент удара ощутило упругое сопротивление, как если бы я ударил им огромный, тугой мяч из толстой резины. Фиолетовый и повел себя, как мяч. Он просто оттолкнулся от стены и снова полетел на меня, словно выброшенный катапультой, едва касаясь ступнями пола.
Наконец-то я обрел достойного противника. Я не просто пропустил его мимо себя, сделав полный оборот на месте в течение доли секунды, но и швырнул фиолетового к противоположной стене, даже не прикоснувшись к нему. Он как бы влетел по касательной в вихрь энергии и полетел дальше, ускоренный этим вихрем. Последовал новый отскок от стены, повторный бросок на меня и, естественно, еще одна «перепасовка». Это очень напоминало игру в сквош, где он выполнял роль мяча, а я — игрока.
Окруженные толстым, упругим слоем силового поля, мы могли сейчас, словно замотанные в невидимые коконы, бить друг друга о стены, наносить друг другу удары палками, стальными прутьями и даже ножами без видимых последствий. Казалось, «боевая ничья» была предрешена. Но я видел, что имею перед ним преимущество в скорости, в быстроте, и использовал это преимущество.
Рванувшись к фиолетовому по прямой, я сделал полтора оборота вокруг собственной оси и оказался за его спиной. Руки мои, словно крылья птицы, пошли с двух сторон к его голове. Сейчас я должен был просто пробить его защитную оболочку, проломить этот невидимый «скафандр». Однако руки мои встретили бешеное сопротивление, хотя в этот раз оно не было таким ровным и упругим, как раньше, а пульсировало, словно я прикасался к огромной артерии. Я напрягся, чувствуя себя воронкой, в которую вливается энергия космоса, и ощутил, что сопротивление падает. Все электроприборы в радиусе нескольких десятков метров вокруг наверняка были сейчас обесточены, все живые существа должны были испытывать в этом радиусе сильную вялость.
Наконец я преодолел сопротивление до такой степени, что ощутил уши противника под своими ладонями, и понял, что фиолетовый мессир стал обычным, не очень сильным человеком, которому легко можно скрутить шею. И я сделал это, резко проведя левую руку вперед, а правую назад.
Он существовал на этой земле по тем же законам, что и другие люди, хотя во многом превосходил их. Конечно, он мог делать такое, о чем другие и думать не смели. Он мог лить на тело серную кислоту и не получать ожогов, ходить босиком по раскаленным углям, двигать предметы, не прикасаясь к ним, находиться под водой более десяти минут. Но его тело не могла жить со сломанными шейными позвонками.