Колония-поселение под Новороссийском и вправду мало походила на то, что принято называть зоной. Забор вокруг территории имелся, но никакой многорядной колючки со слепящими прожекторами. Никаких вышек с хмурыми автоматчиками и рвущих в злобе поводки собак. Да и сам заборчик не отличался неприступной высотой…
В колонию Серебров приехал утром, часам к одиннадцати. Как и положено заявился к дежурному — молодому прапорщику в «леликах» с толстыми стеклами, сидевшему за стеклом проходной. Поздоровавшись, предъявил документы и вкратце обрисовал цель своего визита.
— Заполните форму, — пропихнул тот в окошко бланк. — И к вечеру подойдете.
— А сразу с Супруном нельзя встретиться?
— Его отряд работает на объекте вне учреждения. Их привезут только к ужину.
Отдав заполненный листок очкарику, Аркадий потоптался на крыльце, глянул на часы. И отправился в центр городка…
Друга привели на свидание в восемь вечера. Усталый и осунувшийся, но в чистенькой робе, Сапа расплылся в улыбке и обнял Сереброва.
— Здоро-ово, Аркадий Сергеевич! — тянул он, похлопывая его по спине. — Здорово, ветеран! Совсем не изменился — такой же подтянутый и стройный.
— Привет, Илья Алексеевич! Это жизнь впроголодь заставляет форму держать, — отшутился майор.
Они уселись по обе стороны от единственного стола в небольшой комнатушке для свиданий, устроенной здесь же — по соседству с дежурным помещением. Аркадий достал из сумки заранее купленные гостинцы: блок сигарет, две пачки чая, баночку растворимого кофе, мыло, зубную пасту. Все это, прежде чем впустить в комнатушку заключенного Супруна, очкастый прапорщик осмотрел с дотошностью любопытной старухи.
— Ну, зачем?.. — смутился Илья. — Разбогател, что ли? Или нашел работу с приличной зарплатой?
— Да ладно тебе о богатстве. Тут покупок на три сотни, — крутил майор головой, осматривая стены и потолок в поисках камер или микрофонов.
Заметив это, приятель рассмеялся:
— Бог с тобой! У них на всю зону полтора компьютера родом из прошлого века, а ты жучки ищешь!.. Кого тут прослушивать? Одни активисты, да паиньки вроде меня…
— Паинька, — усмехнулся Серебров. — Дай такому ящик тротила и вместо паиньки выйдет черт.
— Что-то ты какой-то озабоченный. Или случилось что?
— Есть парочка проблем…
— Не с Ириной ли?
— Операция Ирине срочно нужна. На позвоночник… А денег, сам знаешь — только на жратву и хватает.
— Догадываюсь.
— Мне, конечно, всегда охота с тобой повидаться, поболтать за жизнь, молодость вспомнить… Но сегодня, Илья, я примчался по другому поводу: есть одно соображение. А точнее, способ прилично заработать, — перешел Аркадий к делу. — Тебе сколько здесь еще маяться?
— Меньше года осталось — десять месяцев с копейками.
— А мысли о дальнейшем устройстве имеются?
Тот пожал плечами, вздохнул. Из чего майор уяснил одно: мыслей у друга не было — сначала он мечтал выйти на свободу, а потом уж думать о будущем.
— Ну, тогда слушай сюда. Тут на днях от одного товарища — имени называть не буду — поступило деловое предложение. Требуется обсудить и по возможности быстренько дать ответ.
Илья подсел поближе:
— Излагай.
На рассказ о Баркове и о его таинственном предложении ушло не более десяти минут. Еще столько же обескураженный Супрун приглушенным голосом выяснял подробности. Потом молча распечатал блок сигарет, распотрошил верхнюю пачку, угостил приятеля и закурил сам…
— Мда-а… и хочется, и колется, — почесал он коротко остриженный затылок. — И денег на воле неплохо бы подзаработать… Знаешь, я всегда гордился службой, образованием, офицерскими погонами, причастностью к спецназу!.. Вроде, таким серьезным делом всю сознательную жизнь занимался: воевал, рисковал жизнью, одного сухпая сожрал не меньше тонны — язву в итоге заработал… В общем справно долг перед государством исполнял! А теперь скучная серая простецкая жизнь, заквашенная на нищете — даже перед женой и детьми стыдно. И очень хотелось бы поправить эту несправедливость! Но с другой стороны — сидеть тут осталось три понедельника. Если поймают, так за побег еще лет пять впаяют и не сюда привезут отбывать, а сошлют в настоящую зону — под автомат.
— Да, Илюха, спорить не стану — тут есть над чем почесать затылок. В общем, давай поступим так, — полез Серебров в карман. Вынув простенький сотовый телефон, протянул его другу: — Держи — это еще один подарок. Как примешь решение, выбери удобный момент и брякни мне потихоньку. Только времени у тебя ровно сутки — извини, больше ждать не могу.
— Хм… Ну, а если не получиться собрать команду? Что будешь делать?
— Сам возьмусь. В одиночку. Другого выхода у меня нет.
Машину Барков дал. И вообще, он производил впечатление человека положительного, серьезного, не бросавшего слов на ветер. Стоило Сереброву согласиться участвовать в секретной операции, посвятить его в свой план и заикнуться о деньгах для поездки на свидание с Супруном, как тот немедля выложил нужную сумму: и на сотовый телефон, и на гостинцы, и на проезд. С той же скоростью обеспечил и автомобилем — бежевым «Жигуленком» шестой модели. Стареньким, непрезентабельным, но с чистыми документами, рабочим и заправленным под заглушку.
На один из цементных заводов под Новороссийском Аркадий ехал со странным чувством. Каких только задач не приходилось выполнять в былые времена! И разведывательные рейды с засадами, и точечное уничтожение бандитских главарей с масштабными зачистками сел. При этом всегда ощущал за спиной властную поддержку государства в виде официальных приказов, тщательно подготовленных штабистами карт, письменных боевых распоряжений… Да, Барков обмолвился о боевом распоряжении, но до сих пор о предстоящей операции майор спецназа не знал ровным счетом ничего, кроме необходимости набрать небольшую команду профессионалов. Пусть и бывших, но профессионалов. «Такое чувство, будто записался в партизанский отряд. Или в банду», — поморщился Серебров, сворачивая с трассы на Орловскую улицу Верхнебаканского рабочего поселка.
Впереди показались старые корпуса цементного завода, расположенные по обе стороны железной дороги и бегущего параллельно ей шоссе. Если бы не завод, то небольшой населенный пункт вполне сошел бы за обычный дачный поселок: узкие улочки, одноэтажные домишки, засаженные фруктовыми деревьями участки. Притормозив у отдельно стоящего кафе, Аркадий заглушил двигатель, неторопливо закурил…
После свидания в колонии-поселении Супрун раздумывал недолго. Позвонив ночью того же дня, он приглушенным голосом сообщил о своем согласии и коротко рассказал, где и когда планирует сдернуть из-под наблюдения контролеров. В общем-то, по признанию подрывника, сдернуть труда не составляло: его бригаду каждый день возили на цементный завод; за работой приглядывал единственный и безоружный сотрудник колонии. На том и остановились: Серебров прихватывает нормальную одежду, приезжает к условленному часу в Верхнебаканский поселок и ждет приятеля возле кафе с подходящим названием «Встреча»…
Илья появился минут через пятнадцать. В черной рабочей робе, перепачканной белесой пылью; запыхавшийся от быстрого бега, он вынырнул из-за кафе и прямиком устремился к машине. Плюхнувшись на заднее сиденье, бросил:
— Готово. Дергаем отсюда!
— Переодевайся, — тронул машину в сторону шоссе майор.
Когда старенькая «шестерка» вырулила на трассу, облаченный в джинсы и футболку Супрун завязывал шнурки кроссовок.
— Порядок, — доложил он. — Прижмись к обочине — казенные шмотки выброшу.
Роба и кирзовые «гады» полетели из окна в придорожную канаву. Машина резво неслась по трассе на северо-восток — в Славянск-на-Кубани. Там проживали дальние родственники Аркадия, и именно у них он рассчитывал спрятать на первое время друга.