…Remember those walls I built
Baby they’re tumbling down…
Едва лишь миновала полночь и зима успела вступить на подножие своего трона, как Эвен, забывшийся сном на каких-то пару часов, снова открыл глаза.
Согретый ласковой заботой и теплом Исака, он только сейчас начал понимать, что даже в этом жестоком, полном ненависти, злобы, несправедливости и одиночества мире случаются чудеса. Его личное чудо, Бог знает только за какие такие заслуги подаренное ему, сейчас самым теплым ветром дыхания чуть колыхало волосы у его лба.
Такой ранимый, упрямый, но такой добрый, сильный — самый чудесный мальчик на свете.
…I found a way to let you in But I never really had a doubt
Standing in the light of your halo
I got my angel now…
В глубине души все еще боялся, что это сон… но любимый был рядом, грудь его мерно вздымалась под щекой Эвена, а сердце билось, гулко отдаваясь каждым ударом в висок.
Уже и не разобрать было, где бьется его собственное сердце — а где сердце Исака. Да и неважно это было. Уже неважно.
Как бы там ни было, Эвен все же сейчас устыдился своей слабости. Не то чтобы он боялся, что Исак посчитает его какой-то размазней. Нет, но и быть жалкой обузой младшему, пусть уже и немного повзрослевшему, он не хотел.
«Надо взять себя в руки, мой мальчик заслуживает сильного человек рядом, ведь он так страдал… маленький мой», — с этими мыслями не удержался, изо всех остатков сил обнял Исака, прижавшись губами к нежной щеке. И видимо забыл, какой чуткий сон у его любимого.
— Родной, давай еще поспим немного, — сиплым ото сна голосом прохрипел Исак; притянул Эвена обратно к себе на грудь, обняв одной рукой; теплыми губами коснулся лба, прошептал в эти все еще чуть влажные волосы. — Ничего не бойся больше — я с тобой.
Эвен, чуть поерзав, снова уютно расположился на груди любимого, руками надежно обхватил его по обе стороны. Какое-то время спустя почему-то решил, что Исаку неудобно спать с тяжестью его тела на груди:
— Исак, ты, наверное, устал так лежать со мной, — и попытался сдвинуть голову на свободное пространство татами.
Младший, чувствуя намерения Эвена, лишь сильнее обхватил его обеими руками поперек спины, погладил теплыми ладонями.
— Т-ш-ш-ш, все хорошо, спи, спи, — поцеловал в макушку, — спи.
…Everywhere I’m looking now
I’m surrounded by your embrace
Baby I can see your halo
You know you’re my saving grace…
— Я так боялся, что навсегда потерял тебя…
— Эээвееен, — наиграно недовольно протянул Исак. Старший поднял голову, чуть улыбаясь, с виноватым взглядом уставился на него.— Значит, у вселенной были насчет нас другие планы, и мы вроде договорились поспать сейчас, а? Утром поговорим, или днем, или вечером, — последние слова были сквозь сон, — а сейчас спать, родной мой, — прижал голову Эвена к себе и провалился в сон.
Старшему было неловко. Мальчик так заботился о нем, согрел своим теплом, был так ласков и нежен, а ведь он, наверняка, прилетел сюда накануне и не имел возможности нормально отдохнуть уже больше суток.
Так что Эвен рассудил, что сейчас и правда лучше не тревожить младшего и побыть в тишине, как бы ни хотелось ему подарить Исаку все тепло и нежность свою.
Он верил, ни на секунду не сомневался, что нужен его мальчику, его сейчас уже такому взрослому, такому сильному, но по-прежнему доброму и ласковому.
…It’s like I’ve been awakened
Every rule I had you breaking
It’s the risk that I’m taking
I ain’t ever gonna shut you out…
Осторожно подвинул голову, так, чтобы можно было видеть любимое личико.
Во сне, при каждом выдохе, губы Исака дрожали, упрямый подбородок с ямочкой непроизвольно дергался.
Эвен провел своим носом по бархатной шее — в ответ младший что-то промурчал, и, лишь крепче обняв старшего, просто продолжил сон.
…You’re everything I need and more
It’s written all over your face
Baby I can see your halo
Pray you won’t fade away…
Отныне и навсегда его маленький Исак — его спасение, его источник света, сияющий в самой кромешной мгле, его путеводная звезда, его ангел-хранитель.
Позволив себе полюбоваться любимым, Эвен закрыл усталые глаза и безмятежно уснул.
…I can feel your halo
I can see your halo
I can feel your halo
I can see your halo…
========== Часть 21.2 ==========
Комментарий к Часть 21.2
А в голове все еще звучит “Halo”…
Проснулся Эвен уже днем, но все равно раньше Исака. Его мальчик все еще не отпускал его из объятий.
Старший улыбнулся: даже сквозь сон он ощутил, как ночью Исак заботливо натянул на него сползшее покрывало, боясь, что старший может замерзнуть.
Наклонился к лицу, потерся носом о носик любимого, тот лишь дернул им, но не проснулся. Еще бы, почти всю ночь не спал. Его мальчик был в одежде. Ворот толстовки обнажал шею, ключицы.
От вида отрезка обнаженной кожи любимого Эвену вдруг стало не по себе… и о чем он только думает?..
— Поспи пока что, мой мальчик, — Эвен еще раз ласково посмотрел на Исака, и встал с постели.
Надо было затопить камин, иначе даже самые горячие объятия не спасут от зимнего холода.
Так он и поступил.
Когда в комнате стало чуть теплее, сходил в душ и отправился на кухню. Хороший завтрак не помешал бы обоим.
На кухне нашлось что-то из риса и рыбы с овощами. Что ж, хотя бы. Наверное, его мальчик когда проснется, тоже будет рад наполнить желудок и этим.
Пока он возился с завтраком, не заметил, как в раздвижных дверях маленькой кухни появился зевающий Исак.
Он уже успел сходить в ванную, переодеться и сейчас с наслаждением наблюдал, как старший хлопотал у плиты.
Тихо подкрался со спины; осторожно коснулся, уткнулся носом между лопаток.
Эвен на мгновение задержал дыхание, протянул свои руки назад, достал ими запястья Исака и скрепил их руки на своем животе.
— Привет, — Исак потерся лбом о его плечо.
— Доброе утро, вернее, день, мой мальчик, — Эвен накрыл его ладони своими.
— Тебе уже получше? — Исак опустил голову старшему на плечо.
Эвен развернулся, руки свои положил на плечи Исаку:
— Мне не просто лучше, Исак, мне невероятно хорошо с тобой, — нежно поцеловал такие податливые губы.
— Теперь так будет всегда, я с тобой останусь, не прогонишь, ты веришь мне? — даже голос повысил, но вовремя одумался, опустил взгляд.
— Я верю тебя, милый, верю, Эвен поднял его лицо за подбородок с милой ямочкой, — давай садись, позавтракаем, а потом… надо поговорить, думаю.
— Хорошо, Эвен, но сразу скажу: говорить много нечего. Я уже все решил, и решения своего не изменю.
Эвен ничего не ответил. Так же молча позавтракали, убрали со стола.
Потом прошли в комнату. Эвен расстелил теплый мягкий плед на полу перед камином, присел, за запястье правой руки притянул к себе Исака, усадил к себе спиной и обнял поперек груди.
— Исак, я… я должен был так поступить. Знаю, простить такое невозможно, только вот как ты то смог…
— Эвен, я тебе уже все объяснил, — Исак взял его ладони со своего живота, поднес их к губам. Уже привычным движением поцеловал каждый пальчик. — Сначала жутко обидно было, не мог понять, почему ты так жестоко со мной, за что мне вся эта боль, — Эвен прижался губами к его виску, изо всех сил сдерживая слезы от боли за своего мальчика, безмолвно продолжил слушать Исака.
— Но потом отец все объяснил, а еще я сам понял, что у тебя были весомые причины, и моим единственным желанием было увидеть тебя, целым и невредимым. Вот и все. Нечего мне больше объяснить.
— Я знаю, что уже просил прощения… но ты все же прости меня, еще раз, — из глаз Эвена покатились слезы.
— Эвен, да ты что хоть? — Исак повернулся к нему, порывисто обняв. — Давай так: мы вместе, и больше не будем вспоминать об этом кошмаре вдали друг от друга?
Эвен лишь кивнул в эти угловатые мальчишеские плечи.
Долго так сидели, тепло обнявшись, слушая лишь дыхание друг друга и треск полений в камине.
Исак, чуть отстранившись, стал поглаживать плечи Эвена. Глаза в глаза, безотрывно.
Опустил руки ниже, подцепил края свободной футболки старшего, осторожно потянул верх.