- Как вам должно быть скучно в нашей спокойной цивилизованной стране после столь замечательных приключений.
- Приключения можно найти и в доброй старой Англии, было бы желание. А районы Ист-Энда куда более опасны, чем леса и прерии Америки. Там хотя бы видишь опасность. Однако, танец закончился. Позвольте пригласить вас на последний.
- Спасибо. Но это же неприлично – почти весь вечер танцевать вдвоем! Вы просто обязаны уделить немного внимания моим кузинам и другим дамам.
- Я никому ничего не обязан, кроме своих родителей, но они давно умерли. Впрочем, извольте. Но последний танец – за мной, – нетерпящим возражения тоном заявил лорд Ричард.
Странный, дикий, с точки зрения любой здравомыслящей особы, разговор постоянно повторялся в воспоминаниях Кэтрин. Это не походило на пустую светскую болтовню, которую обычно вели девушки со своими кавалерами. Лорд Ричард воспринял ее вопросы всерьез, много говорил, но полного представления о его взглядах и пристрастиях Кэт так и не составила. Да и много тут узнаешь? Скользкий, словно вьюны, которых они ловили с Гарри в маленькой речушке на краю пустоши. По сути, Ричард не ответил прямо ни на один поставленный вопрос, разве что об Америке немного рассказал, да и то, ни разу не упомянув, какую роль он сыграл в этих историях. Интересно, дочь миссис Роджерс красива? Он имел на нее какие-то виды? И почему он ничего не рассказал о Франции, в которой, судя по всему, провел несколько лет? Да, неплохо бы последить за благородным джентльменом. Чем он занимается целыми днями, а особенно, ночами?
Следующим вечером Кэт, переодетая мальчишкой, снова выскользнула из дома. Встреча с Чарли была просто необходима. Неподалеку от дома приятеля ее окликнула Нэнси:
- Что-то ты зачастил в наши края, приятель?
- Добрый вечер, мэм. Не боитесь работать так поздно?
- Тут уж как повезет. Бойся – не бойся, а жрать охота. Я с незнакомцами стараюсь дело не иметь, все больше со своим братом, бедняками. Можно, конечно, по пьяной лавочке кулаком в морду получить, да хоть никто не будет измываться специально, со всякими плетями да цепями.
- Как это, - опешила Кэтрин.
- Э, да ты совсем еще зеленый, коли не знаешь. Среди знатных джентльменов со всякими причудами попадаются. Им самое то, когда нашу сестру плеткой стегают или цепями к кровати привязывают, а коли в раж войдут, могут и придушить или до смерти замордовать…
- Ужас какой вы рассказываете! И часто тут такие бывают?
- Не часто, но одного я точно знаю. Еле вырвалась, не рада была и тем деньгам, что он мне дал. Спина и задница были все исполосованы, еле зажили.
- А как этот тип выглядел, не помните?
- Чего ж не помнить. Высокий такой, волосы светлые, лицо продолговатое, одет по-простому, но по рукам и по говору видно, что из знатных. И дорогими духами от него пахло.
- Волосы точно светлые? Не парик?
- Не-а, свои, маленько кудреватые. Говорят, с покойницей в тот вечер его видели.
- Ладно, удачи, мэм. Пойду, Чарли меня заждался.
Сказать по правде, Чарли в этот вечер не ожидал увидеть свою Леди-ангел, но обрадовался визиту. Кэтрин выложила увязанные в узелок продукты, достала из кармана несколько шиллингов, подала все матери мальчика и попросила проводить ее.
На улице Чарли опасливо огляделся и предложил:
- Хорошо, что пришли, мне тут столько всего надо рассказать. Пошли на берег, там лишних ушей нету.
Сидя на перевернутой трухлявой лодке, мальчик приглушенным шепотом докладывал обо всем, что успел узнать:
- Таки она в тот вечер была с каким-то хлыщом. Светловолосый, высокий, их в «Драной кошке» видели, а потом они ушли, опосля, через часик туда тот матрос пришел, спросил, не было ли тамочки такого вот светлого мужика. Ну, ему и сказали, что он с девицей ушел, а он как кинется прочь, ровно кот помойный, которого ошпарили.