- Да будут прокляты! – выкрикнула сестра Жанно, Марианна.
- Они идут сюда, будьте готовы! – Жанно появился внезапно, из темного переулка, за собой мальчик тащил явно тяжелую для него винтовку, подобранную во время разведки.
- Жанно, давай меняться, - предложил Ричард. – Мне - винтовку, тебе – мой кольт.
С винтовкой было жаль расставаться, но кольт так соблазнительно поблескивал в руках юноши, что Жанно сдался:
- А это мне навсегда?
- Конечно, это мой тебе подарок, малыш.
- Я не малыш.
- Не обижайся, мы же боевые товарищи, а на товарищей не обижаются. Вот тебе патронташ, как заряжать, ты знаешь. Это хорошее оружие. Марианна, поищи мне патронов к винтовке, пожалуйста.
Смуглая, темноволосая Марианна согласно кивнула. Молодой американец понравился ей с первой минуты появления на баррикаде. За два дня совместных боев девушка успела без памяти влюбиться в отважного парня. Влюбилась, как любят в пятнадцать лет, как любят на краю бездны. Она не отходила от Ричарда, приносила ему еду и воду, перезаряжала оружие и готова была в любой момент прикрыть любимого своим телом.
Эта баррикада на улице Туртий была одной из последних. Ричард давно не видел Рене и искренне надеялся, что молодой француз уцелеет хотя бы благодаря английским врачам, работающим на перевязочном пункте. Даже версальцы не осмелятся расстреливать раненых федератов в присутствии иностранных подданных. Сам он забыл о своем подданстве. Им, как и почти всеми его товарищами овладел какой-то веселый отчаянный азарт, возможный только перед лицом смерти. Им было нечего терять, они давно поняли, что обречены, сдача на милость победителя уже ничего не решала, враги не щадили никого, оставалось только подороже продать свою жизнь. Мерный топот в конце переулка положил конец томительному ожиданию. Теперь оставалось только целиться поточнее, нажимать на курок и молиться, чтобы хватило патронов подольше.
- Ричард, поцелуй меня, пожалуйста, - внезапно прошептала Марианна.
Юноша сжал маленькую шершавую ручку, привлек девушку к себе и зарылся лицом в черные, пахнущие порохом, кудри. Поцелуй прервали выстрелы и барабанная дробь. Дальнейшее Ричард припоминал потом с трудом, он стрелял, бросал винтовку для зарядки Марианне, стрелял из старого охотничьего ружья, вновь брался за винтовку… Внезапно все погрузилось во тьму…
- Красивая пара, - заметил лейтенант-версалец, кивнув в сторону захваченной баррикады.
- Бандиты, - процедил сквозь зубы сержант, скользнув взглядом по убитым. У юноши, так и не выпустившего из рук винтовку, лицо было залито кровью, совсем юная девушка лежала поперек его тела, разметавшиеся темные кудри прикрывали рану на груди. – С остальными что будем делать?
- Расстрелять, - коротко приказал офицер. – Прямо здесь, ни к чему заводить в дворы. Вон у той стенки.
- И женщин?
- Здесь нет женщин. Есть дикие звери, вырвавшиеся из своих нор. Чем больше мы их уничтожим, тем скорее покончим с эпидемией бешенства. Выполняйте, Дюшен. Полагаю, пощады тут никто просить не будет?
Федераты угрюмо молчали.
- Давай что ли поцелуемся перед смертью, старик, - темноволосая женщина, чем-то похожая на убитую девушку, обняла седоусого рабочего. – Прости, коли что не так.
- Все у нас путём, старуха. Хороших детей мы воспитали, надеюсь, Жанно и Люси отомстят за нас. Хорошо, что я услал мальчонку с поручением, авось уцелеет. Мы готовы, командуйте, сержант.
- Мы опоздали! – в голосе Жанно впервые за эти дни прорвались слезы. – Там уже не стреляют, наши все погибли, ну почему я послушался отца и понес эту записку Люси?
- Спокойно, Жанно, мы еще ничего не знаем наверняка, - попытался утешить Рене. – Главное, что госпиталь врачи отстояли, там никого не расстреляли, только отправили в тюрьму.
- В тюрьмах тоже расстреливают, - резонно возразил мальчик.
- Этих не тронут, о них знают в английском посольстве, так что если правительство не желает полностью дискредитировать себя в глазах мира, придется сохранить раненым жизнь…
Он осекся при виде груды тел у серой стены. Жанно с воплем бросился к лежащим рядом родителям. В сгущавшихся сумерках кровь казалась совсем черной. И как же ее было много вокруг! Пока мальчик предавался отчаянию у тел родных, Рене подошел к лежащим на баррикаде. Марианне и нескольким защитникам укрепления уже ничто не могло помочь, но ощупав руку Ричарда, студент-медик заметил биение пульса. Рука была теплой, а когда Рене тронул слипшиеся от крови волосы, то обнаружил, что пуля скользнула вдоль черепа, только оглушив юношу.
- Жанно, иди сюда, помоги мне. Оплакивать и мстить будем потом, сейчас надо помочь живым и спасать то, что еще можно спасти.