- Ишь ты, знаток морских оборотов! И как же ты проник на «Фермопилы»?
- Юнгой нанялся, им как раз юнга нужен был, прежний сбежал кажись.
- И с чего это он сбежал? Что ж у тебя глазки-то забегали?
- Ну, подмогнул я ему маленько. Он пошел в кабачок один, а я следом. Подпоил его, а потом прикрыл в комнатушке, еще и трактирщика попросил не будить дружка зазря.
- Так ты еще и пьешь?
- Не-а, я сам-то пива немного хлебнул, а ему в пиво бренди подлил. А вы сами с чего матросом простым заделались? Деньгу экономите?
- Экономлю. Я теперь уже не знатный господин, сам видишь. Да какая разница, как плыть, в каюте люкс или в матросском кубрике? Главное, что мы скоро будем в Кейптауне, а там пересядем на другой парусник, до самого Бомбея.
- Так вы меня с собой берете? – просиял мальчишка.
- А у меня есть выбор? – вздохнул Ричард. – Ты часом не шотландец? Это у них в гербе репейник.
- Мать-то хоть знает, где ты? Или с ума сходит от неизвестности?
- Я записку оставил, - буркнул Чарли.
- Ладно хоть до этого додумался. И все же не пойму, чем ты надеешься помочь мне в поисках? Тебя самого постоянно спасать надо. Чуть за борт не свалился…
- Не свалился же… А как вас взяли на корабль? Вы ведь тоже не моряк?
- Ну, у меня была заказана каюта, хоть обычно такие корабли и не берут пассажиров, но для герцога Срммерси сделали исключение. А потом оказалось, что я уже не герцог и такая каюта мне не по карману. Вот и пришлось договариваться с капитаном, что я отработаю свой проезд до мыса Доброй Надежды, а в каюту найду нового пассажира. Капитан оказался человеком порядочным, а я не забывал хвалить его судно, да оно того и стоит.
- Стоит, - кивнул Чарли, глядя на громаду парусов над головой. – Это ведь они выиграли чайную гонку пару лет назад?
- Да, победив «Катти Сарк», тоже очень быстроходный парусник, только не слишком везучий. А относительно моего морского опыта… Я его немного имею. Я ведь из Америки в Европу тоже простым матросом пришел, деньги на учебу экономил. Учти, об этом факте моей биографии знаешь только ты, я даже Рене ничего не говорил.
- А почему вы не пакеботе через Суэц пошли, так ведь вдвое быстрее?
- Ну, были некоторые обстоятельства… Ничего, зато будем гордиться, что часть пути прошли на самом красивом и быстроходном паруснике нашего времени. Возможно, таких больше не будет…
- А вы в кубрике живете или в каюте?
- Капитан предлагал небольшую каюту, но я отказался. Не по-товарищески это будет, отделять себя от экипажа. Тебя тут не обижают?
- Пытались, только я одному юнге нос расквасил, с тех пор меня зауважали. А еще меня морская болезнь не берет, вот.
- Не могу похвастаться тем же, но к качке я привык быстро. Куда сложнее было работать на реях, хоть я и не боюсь высоты, но тут нужна сноровка. Но команда подобралась дружная, от работы я не отлыниваю, так что относятся ко мне неплохо. Расспрашивают об Америке, о ковбоях и индейцах.
- Ух ты, а мне расскажите?
- В свободное от вахты время. Иди уж, драй палубу, юнга, пока боцман по шее не накостылял.
- Полковник Хендерсон, а в армии часто бывают всякие несуразицы?
- Да как сказать, мисс Кэтрин, всякое бывает. Вот помню, был один случай…
- Расскажите, пожалуйста, вы так интересно рассказываете.
- Занесло нам невесть каким ветром с гладких паркетов столицы генерала инспектировать части, ведущие постоянные боевые действия с повстанцами. Генерал тот вкратце ознакомился с жизнью рядовых солдат, живущих под пулями вражеских стрелков, и возмущению его не было предела. Нарушались самые основные, знакомые генералу с юности правила внутреннего распорядка. Ну, сами подумайте, как может порядочная боевая часть жить без ежедневной строевой подготовки? А без построения всей части? Не может! Никак! И ерунда, что кругом враги шастают, главное чтобы по уставу! А сама организация лагеря? Это же просто ни в какие ворота не лезет! Палатки стоят как попало, как будто прячутся от кого-то. И даже порядочного плаца для занятий строевой подготовкой нет.
Короче, под непосредственным руководством генерала, в полку был
немедленно проведен хозяйственный день. Палатки поставлены ровными рядами, на самом видном месте устроен, извиняюсь, сортир, а дорожки между палатками обозначены белой краской.
Понятное дело, что солдаты от таких перемен загрустили. Однако не было бы счастья, да несчастье помогло. А точнее, выручили наших бойцов пресловутые вражеские стрелки. К огромной радости всего личного состава, полка, они в первую же ночь чуть было не подстрелили генерала, на выкрашенной дорожке к сортиру. К утру уже и духу хозяйственного генерала в роте не было.