Все распоряжения тот и вовсе отдавал через сотника ак-чирмышей, считая это само собой разумеющимся. Из-за уважения к наместнику провинции такие приказания исполнялись неукоснительно, однако Юсуф в глубине души надеялся, что расследование подноготной прошлогоднего дела пройдет быстро и Масгут уберется с глаз долой. Все-таки в такое неспокойное время вряд ли кто-нибудь будет всерьез интересоваться судьбой пропавших разбойников, шаливших около Хорысданского и Артанского торговых путей. Правда, в таком допуске была одна закавыка: Ибраима и его людей нельзя было целиком и полностью отнести к этому висельному сословию.
В любом случае, если распутать клубок получится до вечера, то посланник на следующий день уйдет к кугузу вместе с воинами Балуса. А если нет… С него станется отослать ак-чирмышей в верховья Ветлуги одних, и тогда купцам придется запасаться терпением и заботиться о его безопасности на обратном пути в Учель.
Юсуф поймал себя на мысли, что уже давно стоит на причале, задумавшись. На него уже стали недоуменно поглядывать, в том числе и выделенный им в провожатые подросток. Тот даже прокашлялся, чтобы отвлечь купца от тягостного молчания, а уж то, что топтание гостя на месте вызывает у него раздражение, заметно было невооруженным глазом. Купец встрепенулся, махнул рукой Масгуту и сотнику Бикташу, возглавляющему воинов наместника, и вместе с Ильясом решительно двинулся вслед за наглым мальчишкой, сопровождая свои шаги мстительными мыслями: «Мелкая шавка! Щенок! Ты у меня еще побегаешь, чтобы услужить!..»
Тропинка привела их к небольшому домику на пажити, крыша которого была одета в красную черепицу. Рядом с этим срубом тремя рядами расположились вытянутые деревянные строения, предназначенные для размещения менее знатных гостей и в силу своей незначительности покрытые лишь дранкой.
Юсуф уже хотел было выразить недовольство, что все избы находятся слишком далеко от лодей, но внимание провожатого отвлек свист, и купеческой компании поневоле пришлось пару мгновений вслушиваться в его переливы. Вполне естественно, что значение сигнала понял лишь мальчишка, однако ему пришлось поделиться информацией с ними, поскольку оказалось, что скоро прибудут новые гости и на причале требуется его присутствие. Одергивать торопыгу и требовать к себе большего внимания было неуместно, да и провожатый, словно чувствуя свою вину, начал исправляться:
– Вода в колодце, уборная за домом, отобедать вас позовут через час-другой, так что пока располагайтесь и отдыхайте. За пределы пажити старайтесь не выходить, да это у вас и не получится, в нужных местах дозор стоит. Лучше посетите торговые ряды, там и перекусить чем-нибудь можно, если обеда ждать невмоготу. В любом случае я вам сейчас пришлю мелюзгу, которая все покажет и принесет по мере надобности! – В этом месте рассказчик не удержал вздоха, словно ему наскучило выполнять обязанности по встрече гостей, но все-таки продолжил: – Не обессудьте, что воевода не встретил вас лично! Он приносит свои извинения и обещает скоро быть. Вечером специально для вас баньку организует, да и остальные блага сухопутной жизни предоставит… если захотите.
Мимо упомянутых мальчишкой торговых рядов они проходили по пути сюда: в полусотне шагов раскинулась площадь с навесами, где суетились мелкие лавочники, расхваливая покупателям свои товары. От гостевых домов до этого места были даже проложены широкие дорожки из теса, позволяющие миновать пятна невысохшей грязи, еще остающиеся после весеннего паводка. При этом настилы были огорожены не узкими жердями, а массивными перилами с подпоркой из толстых брусьев. Такой расточительностью хозяева явно показывали, что с обработкой бревен у них нет никаких проблем.
«Может быть, они тут бродят во хмелю и просто сносят все хлипкие подпорки? А дорожки сделали такими широкими, чтобы стенка на стенку ходить невозбранно? – неожиданно зародились веселые мысли у Юсуфа. – А что? С ульчийцев станется бушевать в пьяном угаре! Недаром они отказались от нашей веры. Веселие Руси есть питие! Так, кажется, их князь ответил? Ничего, они еще сполна за свой выбор расплатятся! Те, кто останется живым и здоровым после веков беспробудного пьянства… Однако придумали они со своими дорожками на диво! Не придется сапогами грязь месить по пути на торг! Эх, не всякий князь так свой двор застелет, как они расстарались на пустом месте!»