Между тем 17 октября в Париже разгорелись препирательства по поводу пленных: помимо непосредственно военнопленных Ханой требовал освобождения почти 30 000 гражданских лиц, удерживаемых Сайгоном как подозреваемых в причастности к коммунистической партии и партизанской деятельности. Киссинджер выражал опасения, что Тхиеу никогда не согласится на это условие. Советнику по национальной безопасности еще только предстояла геркулесова задача — убедить президента Южного Вьетнама одобрить соглашение, в выработке которого он не принимал никакого участия, но от которого полностью зависело будущее его осажденной страны. Никсон сказал Киссинджеру: «Тебе в любом случае придется жестко на него надавить»[1307]. Когда президентский эмиссар прибыл в Сайгон, его ожидал ледяной прием: разведка предупредила Тхиеу о готовящейся в Париже сделке задолго до того, как американцы сочли необходимым поставить его в известность. Капитан Фан Тан Нгыу, сотрудник Специальной службы, составил официальное донесение, в котором сообщалось, что, согласно информации от высокопоставленного двойного агента, известного как «Источник из Тэйниня»[1308], коммунистическое руководство уверено в скором подписании мирного соглашения, которое, как это прекрасно осознавал Тхиеу, станет фатальным для его режима[1309].
Однако Киссинджер попытался убедить Тхиеу в том, что войска северян постепенно покинут его страну: «Наши военные считают, что без доступа регулярного подкрепления северовьетнамские силы, которые сегодня находятся на Юге, будут вынуждены уйти»[1310]. Он пообещал щедрые поставки нового американского оружия, чтобы укрепить оборону Южного Вьетнама перед подписанием договора. На протяжении всего года Киссинджер уверял коммунистов, что, если те гарантируют «пристойную паузу», после подписания соглашения Соединенные Штаты выведут остатки своих войск и прекратят всякое вмешательство в Южном Вьетнаме. Теперь же он обещал Тхиеу полностью противоположное, заверив того в немедленной военной поддержке, если Ханой нарушит условия соглашения: «Это немыслимо, чтобы президент Никсон остался в стороне, если Северный Вьетнам возобновит агрессию».
Крейтон Абрамс, недавно приведенный к присяге в качестве начальника штаба армии, присоединился к советнику по национальной безопасности в его попытках убедить Тхиеу, что американцы — люди слова. На проникновенный аргумент Киссинджера: «Вы должны доверять мне» — вьетнамец ответил, что не видит для этого причин. Американец со лживым сожалением посетовал, что они не успели подготовить проект соглашения на вьетнамском языке. Но Тхиеу уже прочитал резюме, распространявшееся коммунистами на уровне глав районных ячеек, которое его разведка получила от «источника из Тэйниня».
На встрече 21 октября министр иностранных дел Тхиеу передал Киссинджеру список из 23 условий, которые сайгонское правительство требовало внести в проект Парижского соглашения, первым из которых был полный вывод северовьетнамских войск с территории Южного Вьетнама. «Думаю, нет никакой возможности заставить их согласиться на это», — прямо сказал Киссинджер[1311]. Никсон телеграфировал своему советнику, чтобы тот использовал все рычаги давления на Тхиеу, но при этом «не довел его до того, чтобы публично порвать с нами до 7 ноября». На следующее утро, 22 октября, Киссинджер обрушил на Тхиеу лавину угроз и посулов, после чего улетел в Пномпень, чтобы ввести в курс дела президента Лон Нола.
К вечеру американский эмиссар вернулся в Сайгон и снова встретился с Тхиеу, но услышанное его не обрадовало. Вьетнамец назвал готовящуюся сделку обманом. Совет национального примирения, сказал он, это просто завуалированное коалиционное правительство: «США вступили в сговор с Советами и Китаем. Если вы согласитесь с присутствием здесь северовьетнамских сил, народ Южного Вьетнама будет считать, что Соединенные Штаты предали его, а Северный Вьетнам выиграл войну». Киссинджер попытался возразить: «Мне глубоко неприятно ваше предположение о том, что мы могли сговориться с русскими или китайцами». Несколько раз в ходе встречи президент разражался слезами. Одним из его главных аргументов было то, что, соглашаясь оставить часть территории Южного Вьетнама под контролем коммунистов, США фактически приговаривали его страну к смерти: разделенное подобно «шкуре леопарда» государство было очевидно нежизнеспособным. Кроме того, коммунисты и антикоммунисты получали равный статус в будущем Национальном совете. Киссинджер связался с Белым домом и предупредил, что упрямство Тхиеу грозит серьезным кризисом. Он также телеграфировал в Ханой, чтобы выразить свой гнев по поводу того, что премьер-министр Фам Ван Донг раскрыл бо́льшую часть обсуждаемых условий мирного соглашения интервьюеру из Newsweek, тем самым только обострив тревожную лихорадку в Сайгоне.
1310
Ahern Thomas, CIA and the Generals: Covert Support to the Military Government in South Vietnam; https://www.cia.gov.library/readingroom/docs/1.