Перед обеими армиями в Индокитае встала срочная задача: в преддверии переговоров добиться максимального военного преимущества на полях сражений. Наварр и его подчиненные отбросили все сомнения, вызванные тревожными разведданными и прогнозами, и принялись говорить о победе. Воодушевленное победоносным настроем своих генералов, французское правительство высокомерно отвергло предложение индийского премьер-министра Джавахарлала Неру объявить в Индокитае немедленное прекращение огня. Маловероятно, чтобы Вьетминь согласился на такое перемирие, но факт остается фактом: французы сами отказались от возможности — последнего шанса — забрать свои ставки со стола в Дьенбьенфу.
Катастрофа грядет
Вдали от Парижа французские защитники удаленного форпоста в горах на западе Тонкина столкнулись с еще одним неожиданным новшеством в стане врага. Согласно традиционной военной мудрости, артиллерию следовало размещать на обратных склонах, вне прямой досягаемости противника. Однако Зяп установил свои гаубицы на передних склонах, где их стволы были направлены вниз на позиции де Кастри и простреливали бо́льшую часть лагеря. Несмотря на это, тяжелые орудия были практически неуязвимы для контрбатарейных обстрелов французов, поскольку были спрятаны в пещерах и туннелях и выкатывались наружу только для стрельбы. Долина Дьенбьенфу находится на высоте 300 м над уровнем моря; самые высокие французские позиции располагались на 180 м выше. Позиционная линия вьетминевцев проходила по горным склонам на расстоянии всего 4,5 км от французов на средней высоте 1100 м. Вьетминевцы продолжали рыть туннели, приближаясь к периметру, и вскоре их артиллерия стала простреливать почти весь лагерь.
Пушки и минометы де Кастри находились в открытых огневых ямах, абсолютно беззащитные. В лагере имелось несколько 18-тонных танков Чаффи, доставленных в разобранном виде и собранных на месте, которые обеспечивали мобильную огневую мощь. Однако французские солдаты и офицеры постепенно начали понимать, в какой серьезный переплет попали. По мере того как передовые позиции подвергались все более интенсивному обстрелу вьетминевской артиллерии, услуги двух полевых борделей стали пользоваться все меньшей популярностью. Хотя к середине февраля вьетминевцы не предприняли ни одной серьезной атаки, количество убитых и раненых в гарнизоне достигло 10 % личного состава. Сокращение воздушного сообщения привело к нехватке продовольствия и боеприпасов.
11 марта вьетминевская артиллерия подобралась так близко, что начала обстреливать самолеты, стоявшие рядом со взлетно-посадочной полосой. Начиная с 13 марта все взлетающие и идущие на посадку самолеты попадали под плотный зенитный огонь. Воздушное пространство ниже 2 км стало небезопасным. 12 марта самолет Рене Коньи сумел взлететь под градом снарядов; бравому генералу посчастливилось выжить, но это был его последний визит на плацдарм. В течение нескольких недель войска Зяпа копали, копали и копали — последний раз такие масштабные земляные работы велись на Западном фронте в ходе Первой мировой войны. Один из вьетминевцев позже вспоминал: «Лопата стала нашим главным оружием». Они вырыли по периметру лагеря разветвленную сеть туннелей и траншей, которые обеспечивали не только надежное укрытие, но и скрытые подходы. Французские оборонительные позиции были сосредоточены на девяти холмах, названных красивыми женскими именами. Позиции «Изабель» и «Беатрис» считались почти неприступными, но вновь прибывший офицер-парашютист с тревогой отметил уязвимость окопов и огневых точек: гарнизон мог бы быть укреплен куда лучше, если бы все предыдущие недели его защитники копали так же энергично, как осаждающие[84].
Утром 13 марта Зяп зачитал перед бойцами 312-й дивизии послание Хо Ши Мина и исполнил вместе с ними гимн Вьетминя. После обеда они начали готовиться к штурму укрепления «Беатрис», самой восточной французской позиции, находящейся всего в 3 км от взлетно-посадочной полосы. В 17:05 защитники заметили подозрительную активность на позициях противника и приготовились открыть заградительный артиллерийский огонь, но Зяп их опередил. Град снарядов и минометных мин внезапно обрушился на «Беатрис», а также на многочисленные цели по всему лагерю, особенно на огневые точки, склады и штаб. Обстрел велся с поразительной точностью, вероятно благодаря помощи китайских военных советников, которые за предыдущие недели затишья тщательно изучили французские позиции и откалибровали прицелы на орудиях. Вьетминевские разведчики с бесконечным мужеством и терпением часами ползали в темноте между заграждением из колючей проволоки и французскими окопами. В частности, по антеннам радиосвязи они определили местонахождение командных пунктов.