21 января
Вчера я так и не закончил письмо: меня клонило в сон после долгой работы по выкапывания земли из окопов.
А ещё тут песок как в Гранд Каньоне в Аризоне! Правда, тут как в Аризоне: оранжевый жаркий песочек, холодное пиво (оно пока что есть, но, думаю, скоро закончится), красивые медсестрички – хотя их уже давно перевели далеко в тыл.
Сегодня была просто ужасная атака! Вьетконговцы бомбили минами, после пошла пехота нас утюжили как французов в 41 . И все это ночью!
Мы ориентировались по кратким вспышкам и трассирующими пулям, потому как почти нихрена не видели! Вообще!
Я помню, как мина разворотила командный пункт нашей высоты, в тот момент, когда я был рядом. Взрывом разворотило пол бункера, кепа убило. Меня контузило, но контузия была легкой, и я через пару часов отошел.
Оранжевый, совсем как в Аризоне песок летел во все стороны, отчего мы все были покрыты слоем пыли. Глаза слезились, во рту скрепило, нос постоянно был раздражён. Господи, просто ужас!
Мы всю ночь и половину утра отстреливались вьетнамских уродов, пару раз вызывали артиллерию. И гуки свалили! Ты не представляешь, как мы были рады.
Потом, прилетела вертушка. Даже две, забрала меня и пару моих ребят, раненых, привезли новых морпехов.
Мы пришли в казармы как призраки. Плюхнулся на кровати без сил. Даже сейчас, пока я пишу это письмо, я изнемогают от сонливости. Но скоро будет ужин, поэтому нужно дописать, иначе я никогда не закончу это письмо.
Раненых много. Их десятки. Убитых ещё больше. Господи.
*Эндрю заплакал, отчего многие буквы в словах разобрать не представлялось возможности*
Джордж, до свидания.
Твой брат,
Эндрю»
«26 января
Джордж,
Я, кажется, прозрел!
Да-да, именно прозрел!
Мы не выиграем! Мы проиграем! И скоро! Не через год и не через два! Чуть позже, но проиграем!
Почему? Ха, да посмотри сам я тебе объясню: мы деморализованы и истощены! Бедная Америка потеряла уже много своих сыновей! Много денег!
Мы проиграем!
31 января
Я ранен!
Дерьмо!
Меня ранил один грёбаный гук!
Сегодня было жестокое наступление! Много людей умерло, много хороших людей.
Как только ударили артиллерийские артилерейские снаряды, мы поскрывались в бункера, после чего начали отстреливаться от ублюдских узкоглазые морд. Каждая падла в черной одежде, с калашом и с этой грёбаной конусной рисовой шапкой.
После артобстрела Мы прыгнули в окопы, откуда начали палить по надвигающимся мордам НВАшников . Палили из всего: М60, М16, Чайна Лейк, М14. Мы взрывали бочки с напалмом, наши минометчики палили по уродам в трехстах ярдах от наших окопов.
Одна коммунистическая узкоглазые морда ударила по моей позиции из гранатомёта, и меня контузило. Я валялся как жук вверх ногами и зажимал уши. Перед глазами плыло. В итоге я очухался, встал и выблевал завтрак.
В этот момент когда мне в окоп запрыгнул Гук и мы с ним начали бодаться на ножах. В итоге он меня резанули по руке, а я перерезал ему глотку!
Весь в крови, я встал и начал палить из двух стволов - М16 и калашникова. Ты не представляешь, как бушевала кровь во мне! Я весь был разгоряченный, уши покраснели, глаза наливались кровью. Я улёгся мордой в песок только когда надо мной пролетела вертушка и начала палить ракетами по вьетконговцам. А потом… потом приехал наш бронетранспортер и пулеметчик начал палить без разбору, успевая поле трупами.
А потом -ты не поверишь – приехали танки! Гребанные мать их советские плавучие танки ! Их было около пяти, один ударил по позиции Филиппа, другой по Бёрну. Мы их уничтожили. Не всех, две единицы смотались, но остальных – двух или трёх – мы взорвали!
И в этот момент одна совершенно заметная, шальная пуля врезалась меня в живот.
Сейчас я луже на носилках и ожидаю вертолета – меня и пару других тяжелораненых должны переправить на другую базу, куда-то в тыл.
И да, Карл тоже ранен в бедро и голову. Он был рядом со мной, в тот момент, когда гранатомёт ударил по нам и потом взорвалась ручная граната.
Мы летим, Джорджи, ах как красиво! Представляешь, пятерка наших «Ирокезов» летят клином, как гуси по осени. Помнишь, с отцом на охоте калины гусей? Вот и мы так летим! А ещё… наш сопровождающий лупит из «минигана» по селянам и скоту. Я тоже попросился пострелять, но медик запретил вставать с носилок.
Под нами пестрят джунгли, переливаясь маленькими прудами и озёрами. А ещё… мы видим чадящий черным дымом пожар, вызванный бомбардировкой напалмом. Красиво.