Во время Второй мировой войны Буй Дьем учился в Ханойском университете — единственном высшем учебном заведении, которое французы сочли нужным построить в Индокитае. Когда весной 1940 года он и его сокурсники узнали, что нацистской Германии потребовалось всего шесть недель, чтобы унизить некогда могущественных французов, их охватило националистическое чувство. Возродился интерес к героям сопротивления из далекого прошлого Вьетнама. Тайные общества и националистические партии боролись за преданность молодых людей.
«Хотя никто не знал ничего конкретного об этих партиях, их политике или даже именах их лидеров, нас охватило волнение, — вспоминает он.
Мы чувствовали, что наша страна стоит на пороге свободы, и не было ни одной души, которая не хотела бы стать частью этого .... С радостью каждый из нас вступал в ту или иную партию, которая обещала создать реальность из стремления к свободе .... В то время... мало кто имел представление о различиях между этими партиями или даже о том, какая из них какая. Все они говорили, что борются за независимость; этого было достаточно.... Например, не было общеизвестно, что Вьетнам контролируется коммунистами. Имя Хо Ши Мина никто еще не слышал.
В конце концов, и только потому, что близкий друг побудил его к этому, Дьем перешел на сторону одной из фракций антикоммунистической партии Дай Вьет, или «Великий Вьетнам». «Ее смыслом существования была национальная свобода, — вспоминал он, — и у нее не было ни времени, ни склонности заглядывать далеко за пределы этой цели.... Это был момент невинности, последний, возможно, перед тем, как на нас обрушилась братоубийственная война между коммунистами и некоммунистами».
РЕШАЮЩИЙ ЧАС
8 февраля 1941 года Хо Ши Мин под видом одного из местных племен нунг пробрался через китайскую границу в Тонкин в районе отдаленной горной деревни Пак Бо и вместе с горсткой последователей устроил штаб в известняковой пещере на склоне горы, которую он назвал в честь Карла Маркса и которая выходила на ручей в джунглях, названный им в честь Ленина. Окружающие густо поросшие лесом холмы уже были оплотом коммунистов, но он позаботился о том, чтобы, если французский патруль подойдет слишком близко, бегство обратно в Китай было всего в нескольких шагах. И все же впервые за три десятилетия он оказался дома, во Вьетнаме.
В мае он собрал в Пак Бо членов Центрального комитета Индокитайской коммунистической партии и убедил их временно подчинить партию широкому патриотическому фронту, который будет называться Лига за независимость Вьетнама — Вьетминь. По его словам, пришло время объединить «патриотов всех возрастов и всех типов, крестьян, рабочих, торговцев и солдат» для победы над японцами, а также над французами. За кулисами общее командование будет осуществляться коммунистами, но националисты всех мастей будут приветствоваться. Свобода от Франции была бы на первом месте; партийные задачи вроде перераспределения земель могли подождать.
Для создания и руководства партизанской освободительной армией Хо обратился к Во Нгуен Гиапу, бывшему учителю истории, который когда-то обучал детей ханойской элиты. Гиап рано обратился к коммунизму, его ненависть к французам усилилась, когда он узнал, что его жена умерла после пыток во французской тюрьме. Он уже начал разрабатывать особую теорию революционной войны, основанную на его чтении Наполеона, китайского полководца Сунь-Цзы и Лоуренса Аравийского. По его словам, в борьбе с французами и японцами его армии будут «везде и нигде».
Вьетминь сначала работал над тем, чтобы заручиться поддержкой нунг и других горных народов, живущих на севере, а затем распространил свое влияние на юг, от деревни к деревне через дельту Красной реки. Они укрепили свою привлекательность благодаря усилиям по смягчению последствий ужасного голода, который унес от одного до двух миллионов жизней в северной и северо-центральной частях страны зимой 1944-45 годов. Когда ни французы, ни японцы, ни другие националистические организации, казалось, не могли справиться с кризисом, Вьетнам совершал набеги на зернохранилища, раздавал рис голодающим и был провозглашен спасителем.